— Ну пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста… прошу… ну пожалуйста — стонущими всхлипами с моих губ, когда почти в отчаянии прижималась ягодицами к его бедрам, а мои руки снова брали в плен, прижимали к стене и продолжали. Сводить с ума. Глубоким поцелуем. Глубоким проникновением пальцев. Безжалостными хлыстами приближающими оргазм. Оргазм такой силы, когда кажется, что погибаешь. И ни сколь не жаль.
Накрыло сильно, до вскрика, разнесшегося громким эхо по лестничным пролетам. Накрыло до конвульсий, пытающих сжавшиеся мышцы. До судорог и полного помрачения сознания. Когда не осознала, что повисла на его руке, обхватившей поперек талии, пока меня разбивало, сжимало, разбирало на атомы. А он, отняв вторую руку от моих сжавшихся бедер, оперся ею в стену, сбитым дыханием трогая мои пряди, пока испепеление моего коротившего сознания, не начало брать паузу, позволяя остаткам разума мыслить.
Мышцы, нещадно покусанные отступающим оргазмом, напоминали желе, и я была чрезвычайно благодарна его рукам. Держащим нас обоих.
Оперлась горячим лбом о прохладу стены, вставая на неверные ноги, становящиеся еще более неверными при его кратком поцелуе моего плеча. Повернулась к нему лицом и забылась в глубоком поцелуе. Его губы еще ослабевшие, но так полные быстро вспоминаемым голодом. Насытился только один. Насытил. И слегка.
Хотя понятие «слегка» весьма спорно. Меня, глядящую на свои пальцы, вновь переплетенные с его, поднимаясь за ним на оставшиеся пару пролетов, внезапно посетило неожиданное, несправедливо и некстати забытое — немного проспавшись и пропидорасив свое жилище на случай, если действительно после свидания вернусь не одна, я совершенно забыла о важном — только разодрав глаза и встав с постели, я сняла с нее белье. И я совершенно забыла постелить новое, гарцуя по отмытой квартире торопливо собираясь к ожидающей меня Милашке.
— У меня постель не заправлена. — Сбивчиво, неловко проговорила, когда он отворял дверь на балкон, чтобы утянуть меня через него на мою квартирную площадку.
— Какой кошмар, не звони мне больше. — С осуждением отозвался Стас. Которого пару мгновений спустя я снова вжала в стену, жадно целуя и растворяясь в том же.
Через несколько секунд Стас забрал из моих неверных, дрогнувших пальцев ключи, прижимая меня собой к двери в которой проворачивал замок.
— Соседи думают, что я приличная, — хрипло проговорила, думая о том, что если кто-то посмотрит в глазок, то очень удивиться.
— Не будем их разубеждать, — отворяя дверь, второй рукой убрал волосы моего с плеча, привлекая к себе на грудь, чтобы склонив голову, несильным прикусом коснуться плеча.
Перешагнула порог первой, включая свет в прихожей и бросив взгляд на свой зазвонивший мобильный с незнакомым номером на экране, отшвырнула его на полку стеллажа рядом с дверью.
Позади глухой хлопок двери, о полотно которой расслабленно оперся плечами Стас, неторопливо заложивший руки в карманы брюк удерживая мой взгляд в отражении зеркала в пол напротив двери.
Мелодия входящего вызова играла не только на моем мобильном, но и в контрасте глаз, порождающих внутри почти безумство. Смотрела в отражение его глаз, слегка покачиваясь в ритм еще звучащим битам, и повела плечами с которых стекла по телу ткань его тренча, на который несколько секунд спустя упал и расстёгнутый мной пояс с платья. Так не нужного сейчас. Никому.
Он приподнял подбородок и уголок губ, внимательно идя потемневшим вглядом вслед за моими руками, неторопливо ведущими по расслаблено танцующему в ритм телу. Смотрел, как я поддеваю пальцами подол, как ткань неторопливо скользит вверх по бедрам, обнажая ягодицы, прижимающиеся к его паху.
Вдохнул кратко и выдохнул протяжно, когда я сняла платье, и заложила руку ему за шею, глядя в отражение, где я была только в ботфортах и нижнем белье, прижатая к нему, полностью одетому, недвижному, не прикасающемуся, удерживая руки все так же в карманах и слегка, неторопливо склоняющему голову вбок, слабо улыбаясь и опаляя адскими тенями во взгляде. Мелодия входящего звонка оборвалась ровно в этот момент. В момент, когда внутри произошел взрыв такой силы, что теснее вжалась ягодицами в эрекцию, не осознавая, что могу причинить боль. Потому что он склонил голову не до конца, вынимая руки из карманов, чтобы одной, неторопливо и с нажимом провести от ребер до груди и сжать, а пальцы второй сжали волосы на затылке и потянули за них, вынуждая приподнять голову и подыхать от того, как он смотрел и выглядел. Как сражала начавшаяся метаморфоза, доводящая до сумасшествия, когда он потянул за волосы так, чтобы за мной было видно только левую половину его лица. Сжал грудь почти до боли, пальцы в волосах стали требовательнее, вынуждая слегка повернуть голову, и теперь в отражении была видна правая половина его лица. Это заняло всего несколько секунд, но начисто парализовало и истребило непередаваемым ощущением, что я нахожусь одновременно с двумя разными мужчинами. Очень похожими друг на друга, как внешне, так и характерами, но разными.