И прозвучало привычное, там только имена меняются, а посыл всегда один, такой, когда женский взгляд немного светлеет, разбавляется надеждой:
— Здравствуйте, Жанна. Я Глеб, это Катя, мы из кризисного центра. Вы собрали свои вещи и документы?..
— Да, — кивнула она, отводя взгляд на небольшой чемодан у порога, к которому тут же потянулся Глеб, и она сказала, — мужа пока нет дома, на кухне сумка с вещами дочери, я сейчас… — Жанна отвернулась, одновременно пытаясь осторожно расположить на руках спящую девочку, чтобы освободить одну руку.
— Я возьму сумку, — торопливо обозначила, перешагивая порог вслед за ней и направляясь вглубь такой с виду уютной и чрезвычайно чистой квартиры. Только с виду.
Один из несомненных плюсов работы с людьми: начинаешь настороженно относиться к стерильным помещениям и личностям, ибо зачатую ментальную грязь или слом пытаются заглушить физической чистотой. И тишиной.
Подъезжая к выходному фермерскому рынку, где получившая аванс Абрамова затарилась безГМОшными (как она считает) продуктами, вследствие чего ей понадобилось комфортное такси, я испытывала тотальную ненависть к человечеству, а особенно к сектору тупья, которое именно сегодня, именно в этот роковой час, решило сконцентрироваться именно на этой стихийной парковке, абы как въезжая и выезжая с нее, чем доводила меня до серии припадков неукротимого и кровожадного бешенства.
Госномера у меня были красивые, а вкупе с круговой тонировкой я добилась своей цели — все думали, что я хач и старались не связываться. Это и сейчас сработало, когда надавив на сигнал и фактически упираясь в передний бампер внезапно утратившего способность думать водителя, я-таки сумела до него донести, что он паркуется посреди встречной полосы, чем очень мешает мне и еще двум осатаневшим водителям за мной. А потом он опять передумал и решил все-таки остаться посреди дороги, но огнедышащую меня, собирающуюся покинуть салон ради несения страшной кары, опередил стоящий за мной накаченный мужик, давящий сигнал усерднее меня. Он вышел из своей машины, чтобы красочно объяснить мешающему нам смертному, что чернокрылая я и моя ожидающая позади демоническая армия, против его действий, и мы готовы единодушно снизойти до примитива в виде мордобоя, если глупый смертный не уберется с нашей дороги. Вообще, он немного не так сказал, но не суть, главное итог в виде освобождённой полосы.
Добравшись до Абрамовой, волочащей навстречу мне свои баулы, словно бурлак баржу через бурлящую Волгу, я высказала все, что думаю об этом рынке и людях сюда приезжающих. Катя, с облегченным выдохом сгрузив свою бренную ношу в мой багажник и настроив раздельный климат в салоне, согласно кивала и возмущалась вместе со мной, предлагая давить придурочных прохожих, снующих по идиотской парковке.
Когда мы все-таки сумели выбраться из филиала ада на Земле, Абраша, дымя в окно, распространила в салоне вместе с дымом запах своей гениальности:
— У меня идея, правда, не моя, но она мне очень нравится. Давай заведем инстаграм красивой бабы и будем разводить арабов на деньги.
— Ты мент. — Угрюмо напомнила я, еще не совсем отошедшая после рынка.
— У каждого свои недостатки, — философски пожала плечом Абрамова. — Дёмка же в СК работает, он нам в помощи не откажет в случае чего.
— Я имела в виду, что ты работаешь в правоохранительных органах и тебе нельзя мошенничеством заниматься, а не то, что ты не потянешь нас прикрыть.
- Ты сегодня скучная. — Недовольно покосилась Абрамова на меня и немного посверлив оценивающим взглядом, поинтересовалась, — случилось что?
Случилось. Пару секунд спустя. Мне позвонила Лена и сообщила, что ее вызвали в лицей из-за нашего младшего брата, потому что он устроил там потасовку, а в виду того, что наши родители находились за границей, то на беседу вызвали ее, но у нее абсолютно нет возможности вырваться с работы и ехать нужно мне. О самой потасовке Ленка почти ничего не знала, Макс на уроке и говорить пока не может, а в сообщениях как всегда отморозился тем, что лицей раздул из мухи слона.