Откинулась на спинку кресла, закусывая губы и хмуро глядя в сторону. Вот и захотелось подписку. Я знала о нем много, но хотелось знать все. Я изучила его по его выступлениям, по спичам, по статьям и интервью, я добавила к этому то, что дало мне наше недолгое общение — с людьми, причем с любыми, он умеет обращаться. Он знает когда, кому и как можно спустить браваду, а когда нужно это пресекать. Как именно и кому именно нужно это пресекать.
Это забавно, но у меня слегка закружилась голова, когда я стала вспоминать и проматывать день знакомства. Этот ненавязчивый, но сейчас так ощутимый флирт, при таких-то его безусловных козырях… его формулировки ответов и вопросов, его неуловимое прощупывание, молниеносный и перманентный анализ, снисходительность попыткам провокации и манипулирования, и заявленный интерес… от этого всего вкупе действительно голова шла кругом. Так бывает, когда пытаешься прощупать собеседника, делаешь выводы, самонадеянно утверждаясь в них, и веселья и эксперимента ради позволяя себе пресловутые провокации и манипулирования, и лишь потом понимаешь, что на самом деле тебе это позволяли, и пока ты только изучал — тебя уже изучили. Кивая, улыбаясь и делая вид, что играют по твоим правилам. Сука, ну он был очень хорош в этом, не отнять… хотя, где я и где гениальные хакеры, на которых он годами вел охоту. Там явно навык прокачен на отлов хищников любых пород.
При информационной нагрузке, делаемыми на автомате выводами, предположениями, незаметно миновала ночь, в которой я лежала припаркованная поперек своей кровати погруженная полностью в чужую жизнь, изредка обращая взгляд в экран телефона, для поиска подтверждения только сформированного вывода, мысли, заключения.
Был легкий мандраж сродни тому, что бывает у фаната придирчиво изучающего кумира. Сродни, и только. Потому что кончики пальцев и кожа правой ладони горели при воспоминании, как он касался. Стас был заинтересован и человек он был явно такой, что въедливо, упрямо и уперто доводит до конца все, к чему проявляет интерес. Эта, в некотором роде перфекционистки-маньяная черта объясняла его успех, его достижения. Он все доводит до конца. Охотник же. Боец и воин. Воспитанный таким же. Такими же. В правильном ключе. Мне немного жутко было от мыслей, а что бы случилось если бы «ему не повезло и судьба заставила бы его быть плохим»? Правильный вопрос задал ему тот самый почти парализованный хакер. Правильно воспринятый им, потому что «ТиЭйч» породила много ценных специалистов, многие из них сейчас за границей, многие в именитых компаниях. Многие получили тот самый лифт. А он сейчас дрессирует собак, пока его брат мотает срок. До поры до времени, видимо.
Усмехнулась. Взгляд на часы — пятнадцать минут седьмого. Провал в интернет и вновь просмотры статей, павших в «избранное», но смысл остался неизменен. Умен, силен, тверд, несгибаем. Вновь взгляд на часы. Показывали двадцать минут восьмого.
Я бы солгала, если бы сказала, что ни на что не надеялась, выглянув после этого во двор.
Хрипло, со стоном облегчения и волнения рассмеялась, узрев вполне знакомую фигуру отходившую от отъезжающего такси. Эта фигура громко и смешно чихнув на весь двор, разваливалась на лавочке, недалеко от моего подъезда, откладывая рядом с собой букет.
Уперев локти в подоконник окна, запустила пальцы в волосы до трезвящей боли сжав их у корней, опуская голову и с силой зажмурив глаза. По телу слабость усталости вперемешку с будоражащим адреналиновым откликом, пускающими муть во взрывающееся сознание.
Подняла голову — нет, не померещилось, он действительно приехал. Как и обещал.
Какое же это было мучение — ждать до половины восьмого. Еще большее мучение смотреть на молчащий телефон, когда стрелка подплыла к без двадцати восемь. Он снова не звонил. Это что такое вообще?!..
Выглянув в окно в смеси тревоги и опаски узрела свидетельства того, что Стас, развалившийся на скамейке и явно притомившись ожиданием, откинув голову на спинку скамейки и сдвинув бейсболку на лицо, явно бессовестно дрых.
Смекнув выгоду, дрогнувшими пальцами подхватила молчащий мобильный и направилась устранять улики бессонницы на лице, помятом еще и серийными потрясениями, изгнавшими здоровый вид, взамен щедро одарив несколько осоловелым и возбужденно-предвкушающим.