– А ты мне тоже не сказала, – отвечаю.
– Что не сказала? – спрашивает недоумённо. Мы сидим плечо к плечу, ну, только что она пониже.
– Не сказала, куда мы с тобой сходим, – не удержавшись, целую её в кончик носа.
– Зачем? – спрашивает ещё недоумённей.
– Будешь так себя вести, посажу в тележку, – говорю и откидываюсь спиной назад, опираюсь на стол за нами. – Буду сам тебя катать, где пожелаю.
Жанна поворачивается ко мне и смеётся, у неё чудесная улыбка, открывает идеально белые ровные зубы.
– Я не люблю места, где много народа, – наконец, отвечает она. – Мне не нравится есть при чужих и слишком громкая музыка. Тебе будет со мной скучно.
– Ну, не решай за меня, как мне будет, – говорю серьёзно. – Вчера мне не было скучно. Так куда?
Жанна пожимает плечами. Всё понятно, придётся предложить варианты. Думаю об этом и понимаю, что сам не хочу, чтобы на неё пялились всякие отморозки в полупьяном чаду и грохоте какого-нибудь клуба. Достаю телефон, забиваю поиск. Обращаю внимание на погоду – на три дня обещают почти что лето, а потом снова типичная северо-западная осень. Размышляю, то ли сразу Жанну ошарашить, то ли самому ещё раз всё продумать.
Начинается лекция, неожиданный сюрприз в рамках спецкурса. По предмету планируется работа, профессор знакомая, с ней у меня в прошлом году… не сложилось. До открытого конфликта, к счастью, дело не дошло, но мотала она мне нервы долго. Дополнительные работы, мелкие придирки, запрет на посещение лекций и всё в том же духе. Я даже подумывал академку взять, так достало её необъяснимое поведение, но неожиданно Анна Владимировна прямо на лекции… упала и сломала ногу.
Ловлю её взгляд то и дело, замечаю, что разглядывает не только меня, но и Жанну. Видимо, мы всё же сидим слишком близко, и со стороны, наверное, это очень заметно.
Но как будто обошлось, да, всё, вроде, ровно. Расслабляюсь и не жду от неё уже никакого подвоха. Жанна пишет, я, опираясь подбородком на левую руку, искоса за ней наблюдаю.
– …подумайте, как правильно сформулировать тему. И, в заключение, обращаю ваше внимание на то, что концепции зла во многих мировых религиях имеют схожие черты. Что не всегда добро абсолютно привлекательно, а зло – отвратительно. По аналогии, на понятном примере – это, как, например, ваши друзья Владимир Мотылёв и «очаровательный плохиш» Соло…
Вот ведь… да, хорошая женщина! Я обалдел просто, даже оглянулся проверить, где там сидит «не абсолютно привлекательное добро» Мотыль – да вот он, через проход от нас, рядом с Кирой. Он в ответ стрельнул в меня глазами, ухмыльнувшись. Что ж, значит, многого я про Мотыля не знаю, раз профессор считает, что он «добро». Про себя я не раз думал, что Мотыль за внешней эскападой прячет холодный и расчётливый ум, который своего не упустит. Но если подумать, то да, за Мотылём нет шлейфа брошенных девчонок, подставленных друзей, не отданных долгов или чего-то в этом роде. Но не безусловное добро всё же, нет. А я, значит, симпатичное зло.
Замечаю, что Жанна сидит неподвижно и с возмущением смотрит на преподавателя. Даже, похоже, немного злится. Сердится на неё из-за меня. Это так умильно, так сердится котёнок, который только что открыл глаза и едва научился держать голову, на большого дворового пса.
– Ты такая забавная, когда злишься, – говорю ей шёпотом. И Жанна, словно очнувшись, начинает складывать сумку.
В перерыве тащу её во двор, она слишком бледная, пусть воздухом подышит. Она упирается, смеётся. Но идёт. И вот в таком виде – я, обняв Жанну за плечи, почти неся её, и она, взъерошенная, с порозовевшими щеками и блестящими глазами, выглядывающая из-под моей руки – мы вывалились во двор. Почти столкнулись в дверях с Кирой, прошедшей мимо с застывшим лицом и презрительно изогнутыми губами.
– Она предвзята, ты не можешь быть злом, – говорит о профессорше Жанна во дворе. – И смотрит на меня с таким сочувствием, будто ей меня очень жалко.
Я слишком поздно замечаю, что сначала профессор своим высказыванием, а потом мы сами совместным появлением во дворе привлекли внимание других студентов. У которых появляется осознание, что мы друг к другу какое-то отношение имеем. Да и пусть знают, так даже спокойней – не посмеют больше подкатывать к Жанне.
Мы вместе две первых пары, на третьей разойдёмся по разным кабинетам. После перерыва провожаю её до аудитории, на свои занятия решаю не возвращаться. Не хочу сидеть один, не хочу ни с кем общаться. Выхожу на улицу, в яркое осеннее солнце, просто бреду по улице, тяну время.
На одной из улиц натыкаюсь на тату-салон, вроде, я его раньше тут не видел. Да откуда, я же пешком хожу теперь исключительно редко. На рекламе мужик с драконом во всю спину. У меня появляется странная, но навязчивая идея.