Предстояло полгода изматывающей войны в джунглях, в непролазных чащах тропических лесов, разорванных горными хребтами, в глубоких ущельях, круто спускающихся к морю, в условиях чрезвычайно влажного климата и бездорожья — имевшиеся редкие тропы в сезон дождей превращались в сплошное месиво. Опасность подстерегала на каждом шагу — и не только засады, но и ядовитые змеи, ядовитая плесень, непригодная для питья вода, москиты, малярия и тропическая лихорадка (к 10 декабря 1942 г. американцы зарегистрировали 5,8 тыс. случаев малярии). Японцы прятались в пещерах, в убежищах, вырытых и тщательно замаскированных в горах и ущельях, в окопах и щелях. Они оказывали яростное сопротивление. Ночью японские лазутчики проникали в расположение американцев и бесшумно закалывали неосторожных.
В ночь на 9 августа японские крейсеры атаковали американские корабли, еще не успевшие завершить разгрузку. Они подошли незамеченными и торпедировали их. «Канберра» горела всю ночь, «Винсен», и «Куинси» потонули через час, «Астория» — на следующий день, «Чикаго» и эсминец «Ральф Талбот» получили серьезные повреждения. «Битва у острова Саво была одним из самых тяжелых поражений, когда-либо нанесенных флоту США», — пишет американский военный историк Д. Миллер{50}. Уцелевшие транспорты, боевые корабли и минные тральщики снялись с якоря и направились на Новую Каледонию, оставив 1-ю дивизию морской пехоты без воздушного прикрытия и поддержки с моря. Она, по сути, превратилась в осажденный гарнизон.
17 августа американцы достроили аэродром в Лунге и назвали его «Гендерсон Филд» в честь одного из героев морского сражения у острова Мидуэй. Однако воздушные операции затрудняли нехватка горючего и отсутствие аэродромной техники. Вскоре американские войска стали остро ощущать и недостаток боеприпасов и продовольствия. Японцы же подвергали аэродром ежедневным бомбежкам и ночным орудийным обстрелам с кораблей и подлодок. Получая подкрепления, они неоднократно предпринимали попытки отбить аэродром, но защитники держались стойко. Когда же на стороне американцев оказался значительный перевес после прибытия пополнений в конце сентября и октябре, они перешли к наступательным действиям. Обе стороны продолжали наращивать силы. Если в середине октября в японских войсках на Гуадалканале насчитывалось 20 тыс. человек, то в декабре — уже 25 тыс. Американцев в конце октября было 27,7 тыс., а через месяц — 39,4 тыс. Когда в декабре потрепанную 1-ю дивизию морской пехоты сменили дивизии «Америкал» (в названии сочетаются слова «Америка» и «Новая Каледония»), 25-я дивизия и 2-я дивизия морской пехоты, общая численность американских войск превысила 50 тыс. Не сумели японцы вернуть Гуадалканал и атакой с моря. Правда, они вновь нанесли чувствительный урон флоту США.
12–13 ноября в проливе Силарк 2 японских линкора, линейный крейсер и 15 эсминцев потопили и вывели из строя 12 из 13 американских крейсеров и эсминцев. Но в результате ночного сражения 14–15 ноября, в котором участвовали уже американские линкоры, высадка новой группы японских войск произошла с большим трудом: из 10 тыс. солдат на берегу оказались лишь 4 тыс., и те без необходимого снаряжения и продовольствия.
В конце декабря 1942 г, японское командование приняло решение оставить Гуадалканал и укрепиться на островах группы Нью-Джорджия. В феврале 1943 г. остатки японских частей покинули остров.
Всего на Гуадалканале находилось около 60 тыс. солдат и офицеров армии и морской пехоты США. Из них 1600 были убиты, 4245 ранены. Наиболее тяжелые потери понесла 1-я дивизия морской пехоты — 774 убитыми и около 2 тыс. ранеными. По американским данным, японские потери превышали их собственные: из более чем 36 тыс. солдат и офицеров 17-й армии и специальных военно-морских десантных войск (с эмблемой на касках: якорь и хризантема) — свыше 14,8 тыс. убитых или пропавших без вести, 9 тыс. умерших от болезней, около тысячи взятых в плен. Какое-то число воинов императора долгие годы скрывалось в джунглях. Кстати сказать, активные поиски их продолжались еще в 1974 г.
Действия морской пехоты США на Соломоновых островах запечатлены в американском фильме «Гуадалканал», в основу которого лег дневник участника сражений журналиста Ричарда Трегаскиса. В Хониаре американским морским пехотинцам поставлен памятник. Но честь освобождения Соломоновых островов по праву разделяет с союзными войсками коренное население архипелага, самоотверженно участвовавшее в операциях против японской армии.
Еще после первой мировой войны Австралия и Новая Зеландия создали на тихоокеанских островах, от Соломонова архипелага до Питкерна, сеть постов берегового наблюдения (их насчитывалось 58), откуда передавалась информация по радио в управление морской разведки Таунсвилле в австралийском штате Квинсленд. Эта система носила кодовое название «Фердинанд». Функции разведчиков выполняли чиновники, плантаторы и миссионеры (многие из них имели офицерский чин). Они продолжали свою деятельность и во время японской оккупации: следили за продвижением кораблей и самолетов противника, за строительством японцами военных объектов и сообщали об этом союзным войскам. Но им пришлось бы плохо без поддержки коренного населения. Островитяне были проводниками, разведчиками, добывали «языков», спасали летчиков и моряков с подбитых самолетов и затонувших кораблей. Существовали небольшие партизан-с кие отряды из местных жителей. Группу, действовавшую под началом берегового наблюдателя на мысе Сеги (Нью-Джорджия), называли «маленькой армией», она построила пулеметное гнездо, охраняла подступы к кокосовой плантации.
Однажды японцы схватили бывшего полицейского из коренных жителей Якоба Воуза, выполнявшего задание в тылу врага, но и под жестокими пытками он хранил молчание. Исколотый штыками, привязанный к дереву, Воуза чудом выжил, был произведен в сержанты, награжден Серебряной звездой и другими орденами, объявлен почетным морским пехотинцем США. После войны он стал одним из руководителей национально-освободительного движения на Соломоновых островах. В борьбе с японскими оккупантами родилась песня «Джапани ха-ха», выражавшая презрение к врагу; ее и сегодня поют жители архипелага.
После эвакуации японцев с Гуадалканала боевые действия переместились в центральную часть Соломоновых островов. «В войне на Тихом океане операция в центральной части Соломоновых островов была лишь небольшим эпизодом, — пишет американский генерал Л. Шепед в предисловии к книге Дж. Ренца «Морская пехота на Центральных Соломоновых островах». — Но в нейтрализации Рабаула, ключевой позиции японцев в юго-восточной зоне, эта кампания сыграла роль первостепенной важности. К началу 1943 г. Центральные Соломоновы острова представляли собой «ничейную» землю, лежащую между Рабаулом и новой цитаделью союзников на Гуадалканале, на которой оба противника обменивались воздушными и морскими ударами. Японцы, укрепляя свои позиции на Нью-Джорджии, уже пытались установить контроль над этой областью. В последовавшей кампании союзники ставили перед собой задачу изгнать их и закрепиться на плацдарме, откуда можно было бы непрерывно атаковать Рабаул»{51}.
Обладание Рабаулом позволяло господствовать не только на архипелаге Бисмарка и в омывающих его водах, но давало неоценимое преимущество в военных действиях на северном побережье Новой Гвинеи и на Соломоновых островах. В распоряжении тех, кто владел Рабаулом, была прекрасная гавань и комплекс авиабаз (три аэродрома из пяти принимали самолеты в любую погоду), откуда наносились бомбовые удары по Гуадалканалу. Рабаул мог быть использован японцами как трамплин для прыжка на Австралию. Он мешал планируемому союзниками наступлению вдоль восточного и северного побережий Новой Гвинеи, которое открыло бы путь на Филиппины. Но, чтобы взять его, надо было пройти по «лестнице» Соломоновых островов. Войска, рвущиеся к Рабаулу, были подчинены командующему юго-западной зоной Тихого океана, куда входили и Соломоновы острова, генералу Дугласу Макартуру.