Шведский специалист О. Вальфорс, изучавший в 1972 г. по поручению Южно-Тихоокеанской комиссии кооперативное движение в Океании, отмечал в своем докладе, что коренные жители Соломоновых островов выражают желание расширять сеть кооперативов. «Население требует создавать все новые кооперативные общества, — писал он. — Регистратор кооперативных обществ заявил, что каждую неделю его департамент посещают две-три группы островитян, которые просят помочь им в организации кооперативов. Беседы с чиновниками районных и сельских управлений заставляют сделать вывод, что имеются большие потенциальные возможности и существует необходимость расширить теперешние функции кооперативов, а также проникнуть в новые для них сферы деятельности…»{69}
Вместе с тем О. Вальфорс указывал на факторы, сдерживавшие развитие кооперативного движения на Соломоновых островах, и прежде всего на отсутствие необходимых кадров. «В департаменте кооперативного движения на Британских Соломоновых островах, — говорилось в докладе, — работают всего 27 сотрудников, из них 5 — иностранцы. Только один сотрудник из коренных жителей имеет профессиональную подготовку, еще один получит ее в 1973 г., и четыре сотрудника закончили восьминедельные курсы в подготовительном центре в Лами на Фиджи. Другие сотрудники получили ускоренную подготовку при зачислении их на работу… В таких областях, как управление предприятием, финансирование, подготовка конторского персонала и т. д., они почти целиком зависят от иностранных сотрудников… На Британских Соломоновых островах с их 179 кооперативами (данные доклада не сходятся с данными официального отчета британских колониальных властей за 1973 г., в последнем, как мы указывали выше, говорится о 162. — К. М.)… необходимо пройти профессиональную подготовку 750 членам комитетов и 280 служащим обществ… Годовой бюджет для подготовительных курсов составляет 1–1,5 тыс. австрал. долл. На эти деньги можно подготовить приблизительно 90 служащих в год. Продолжительность обучения на соответствующих курсах не может превышать двух педель, и объем обучения будет вследствие этого весьма ограниченным. Едва ли можно ожидать, что подготовленные таким путем люди смогут превратить кооперативы на Соломоновых островах в современные (хоть и небольшие) предприятия, способные действовать независимо и эффективно…»{70}
Следует отметить, что в 70-х годах, в период значительного оживления общественной жизни на Соломоновых островах местные лидеры все чаще подчеркивали значение освободительных движений 40-х годов, особенно «марчинг рул».
В январе 1973 г. в деревне Лойна (Северная Малаита) была найдена машинописная копия манифеста «марчинг рул», спрятанная Фестусом Локеем в бамбуковую палку почти 30 лет назад, тогда, когда британские колониальные власти обрушились с репрессиями на активистов. О находке объявил племянник Ф. Локея — Хон Эрил Аусута, видный деятель Объединенной партии Соломоновых островов, член Правительственного совета от Северной Малаиты. По словам Аусуты, манифест убедительно свидетельствует о том, что движение «марчинг рул» представляло собой попытку достичь самоуправления (и культ «карго» тут ни при чем). Аусута приравнял этот документ по его значению к манифесту Объединенной партии Соломоновых островов. В том же духе оценивал движение «марчинг рул» другой видный член Объединенной партии Соломоновых островов — Филипп Солодиа Фунифака, который, выступая на заседании Правительственного совета в июне 1973 г., выразил глубокую признательность руководителям «марчинг рул» за то, что они «посеяли семена идеи о самоуправлении, чего народ Соломоновых островов скоро достигнет»{71}.
В первые годы после второй мировой войны вопросами образования в протекторате продолжали заниматься в основном христианские миссии, «хотя государственная экспериментальная школа сооружалась в Ауки… а маленькая школа для детей европейцев и вечерние курсы для полицейских чинов были открыты в Хониаре, — говорилось в официальном отчете британских колониальных властей за 1948 г. — Дополнительно к этому были прочитаны серии лекций по механике для служащих департамента общественных работ и открыты инструктивные курсы для чиновников туземной администрации в Восточном районе»{72}.
Департамент просвещения, созданный в 1946 г, и призванный расширять сеть образовательных учреждений на территории протектората (он состоял из директора департамента и инспектора школ), практически бездействовал. «Директор департамента просвещения, — отмечалось в отчете, — ушел в отставку в этом году, и никто на эту должность не был назначен»{73}.
Так обстояло дело с образованием и в 60-е, и в 70-е годы. Конечно, росло число школ, учащихся, учителей, но принципиальных изменений не происходило. Фразу «образование в протекторате в основном находится в руках миссий…» можно прочитать в официальном отчете британских колониальных властей и за 1955–1956, и за 1959–1960, и за 1964–1965, и за 1970 гг.
Миссионерские школы знакомили учеников лишь с начатками грамоты. Преподавали в них по преимуществу местные жители. Даже в отчете британских колониальных властей за 1970 г. указывалось, что «большинство учителей церковных начальных школ имеют низкую квалификацию, и соответственно уровень преподавания в школах низкий»{74}.
Первый учительский колледж в протекторате для подготовки преподавателей-мужчин в начальных школах открылся в январе 1959 г. В 1961 г. начал работать римско-католический учительский институт в Вутулаке на Гуадалканале, куда принимались и женщины. И в колледже, и в институте курс был рассчитан на два года. Буквально единицы посылались на учебу за границу: в 1962 г. — одна островитянка в учительский колледж в Новой Зеландии, в 1964 г. туда же — мужчина и две женщины.
На протяжении 50–60-х годов на Соломоновых островах существовали только начальные школы. Единственным исключением была государственная средняя школа короля Георга VI для мальчиков в Ауки на Малаите, построенная в 1956 г.
По части развития среднего образования христианские миссии обгоняли колониальные власти. Если в 1965 г. продолжала функционировать по-прежнему лишь одна государственная средняя школа короля Георга VI, то миссии имели пять средних школ. Значительно больше коренных жителей направляли миссии и для получения среднего образования за границей. Например, в 1964 г. за государственный счет учились в заграничных средних школах 14 островитян, а за счет христианских миссий — 115. Положение мало изменилось и в начале 70-х годов.
Профессионально-техническое образование жители Соломоновых островов смогли получать лишь со второй половины 60-х годов, когда была открыта Хониарская техническая школа. В 1973 г. в ней занималось на дневном отделении 685 человек (несколько десятков коренных жителей обучались за границей — в основном на Фиджи, в Новой Зеландии и Папуа Новой Гвинее).
Ни одного университета на Соломоновых островах нет. В 1973 г. в заграничных университетах учились 40 коренных жителей, из них 26 — в Папуа Новой Гвинее и 14 — на Фиджи.
Тяжелые заболевания, распространившиеся на архипелаге еще £ прошлом веке, продолжали уносить десятки жизней и в 40–50-х годах нашего столетия. В официальном отчете британских колониальных властей за 1948 г. указывалось, что малярия встречается повсеместно, «вызывает детскую смертность и является главной причиной хронической инвалидности у взрослых, особенно у рожениц. Повсеместно среди детей и взрослых распространен туберкулез»{75}.
В этих условиях колониальные власти, казалось, должны были проявить наибольшую активность именно в области развития здравоохранения, но этого не случилось. Сеть медицинских учреждений росла чрезвычайно медленно. Квалифицированного персонала не хватало. К середине 50-х годов на Соломоновых островах имелось 4 государственных госпиталя (в Хониаре, Ауки, Гидо и Кира-Кира) и 46 медицинских пунктов в деревнях; к концу 50-х годов — 5 госпиталей, одна психолечебница, 68 сельских медпунктов, 10 сельских родильных домов, 36 миссионерских медпунктов; в середине 60-х годов — 6 госпиталей (на 366 коек) и 3 миссионерских госпиталя на 234 койки; в первой половине 70-х годов — всего 7 госпиталей на 489 коек и 3 миссионерских госпиталя на 275 коек.