– Это, скорее всего, Рашель.
Новый стук в дверь.
Дверная ручка медленно повернулась, дверь со скрипом отворилась.
Ну конечно, это Рашель. Кто еще может…
В дом вошел немецкий военный.
– О, простить меня, – произнес он, ужасно коверкая согласные. Снял фуражку, сунул ее под мышку, улыбнулся.
Симпатичный парень – высокий, широкоплечий и стройный, светлая кожа, светло-серые глаза. На вид примерно ровесник Вианны. Форма отглаженная и, кажется, совсем новенькая. Под воротником – железный крест. На груди висит бинокль, а талию охватывает кожаный пояс с инструментами. Позади, за деревьями сада, Вианна разглядела мотоцикл. И сбоку коляска с пулеметом.
– Мадемуазель, – обратился он к Вианне, коротко кивнув и одновременно щелкнув каблуками.
– Мадам, – поправила она, надеясь, что прозвучало это гордо и спокойно, но и сама расслышала, как голос дрожит от страха. – Мадам Мориак.
– Я гауптман, капитан, Вольфганг Бек. – Он протянул ей какую-то бумагу и вновь щелкнул каблуками. – Мой французский не слишком хорош. Вы простить мои промахи, пожалуйста. – Когда он улыбался, на щеках проступали глубокие ямочки.
Вианна поднесла бумагу к глазам и нахмурилась:
– Я не читаю по-немецки.
– Что вам надо? – Изабель встала рядом с сестрой.
– Ваш дом очень уютный и очень близко к аэродрому. Я сразу его приметил. Сколько у вас спален?
– Что? – возмущенно спросила Изабель.
– Три, – ответила Вианна.
– Я определен на постой здесь, – сообщил капитан.
– На постой? – удивилась Вианна. – В смысле… жить?
– Да, мадам.
– На постой? Вы? Мужчина? Наци? Нет. Нет! – замахала руками Изабель. – Нет.
Улыбка капитана сделалась еще шире.
– Вы были в городе, – сказал он, глядя на Изабель. – Я видел вас, когда мы приехали.
– Вы запомнили меня?
– Уверен, каждый парень в моем полку, у которого кровь течет в жилах, вас запомнил.
– Забавно, что вы заговорили о крови.
Вианна ткнула сестру локтем.
– Простите, капитан. Моя младшая сестра иногда довольно строптива. Но дело в том, что я замужем, мой муж на фронте, а дома только мы с сестрой и маленькой дочерью, так что сами понимаете, ваше присутствие здесь не совсем удобно.
– А, так вы предпочитаете совсем освободить дом для меня. Вам это, должно быть, непросто.
– Освободить? – изумилась Вианна.
– Думаю, ты не понимаешь капитана, – заговорила Изабель, пристально глядя прямо в его глаза. – Он переезжает в твой дом, отбирает его у тебя, проще говоря, а эта бумажка – ордер, позволяющий реквизировать все что угодно. Благодаря перемирию Петена, разумеется. Мы имеем право либо уступить ему комнату, либо убираться из дома, не одно поколение принадлежавшего нашей семье.
Офицер явно чувствовал себя неловко.
– Боюсь, что таковы обстоятельства. Многие из ваших земляков оказались перед таким же выбором, боюсь.
– А если мы сейчас уйдем, мы потом сможем получить дом обратно? – спросила Изабель.
– Не думаю, мадам.
Вианна шагнула к офицеру. Вдруг удастся его уговорить?
– Полагаю, мой муж вернется со дня на день. Не согласитесь ли вы подождать, пока он не появится?
– К сожалению, я не генерал. Я простой капитан вермахта. Я подчиняюсь приказам, мадам, а не отдаю их. И мне приказано поселиться здесь. Но вы можете быть уверены, что я джентльмен.
– Мы уйдем, – заявила Изабель.
– Уйдем? – потрясенно оглянулась на сестру Вианна. – Это мой дом. – И обернулась к капитану: – Я могу полагаться на вашу порядочность?
– Безусловно.
Изабель медленно мотала головой.
Вианна понимала, что выбора у нее нет. Она должна позаботиться о Софи, пока не вернется Антуан, а он потом разберется со всеми неприятностями. Он непременно вернется, скоро, ведь перемирие подписано.
– Внизу есть небольшая спальня. Вам там будет удобно.
– Спасибо, мадам, – кивнул капитан. – Я принесу вещи.
Едва за капитаном закрылась дверь, Изабель гневно воскликнула:
– Ты с ума сошла? Мы не можем жить в одном доме с нацистом.
– Он сказал, что он офицер вермахта. Разве это одно и то же?
– Да мне плевать на детали их субординации. Ты не понимаешь, что они намерены здесь устроить, Вианна. А я понимаю, я видела. Мы уйдем. Переедем к соседям, к Рашель. Мы вполне можем пожить у них.
– У Рашель слишком тесно, и вообще я не намерена отдавать немцам свой дом.
На это Изабель нечего было ответить.
Вианна чувствовала, что в горле начинается нестерпимый зуд. Старая нервная болезнь вернулась.
– Можешь уходить, если хочешь, а я дождусь Антуана. Мы капитулировали, он скоро будет здесь.