Он шагнул к ней.
— Вообще-то, он установлен на холод. Всегда не выше шестидесяти восьми градусов.
Намек интереса сменился на прежнее раздражение. Он решил поиграться с ней, прежде чем вышвырнуть?
— И да, я сам сделал эти фотографии. Эта — из Таиланда, Праги, а вон та — отпуск на Крите.
— Сами?
Где-то внутри нее развязался узел, и синапсы заработали с удвоенной скоростью от шока, вызванные этой новостью. В этом мужчине было гораздо больше, чем она себе представляла.
— Как видите.
— Что?
Она отмахнулась от него.
— Однажды мне кто-то сказал: вместо того, чтобы просто сделать быстрый снимок в Instagram, не обращая особого внимания на свое окружение, вы отправились в самое сердце этих мест.
— В этом есть страсть. Почему вас должно волновать то, что увидят другие?
Все еще сосредоточенная на снимках, ее рот приоткрылся прежде, чем она подумала и выпалила первое слово, пришедшее на ум:
— Потому что в мгновение ока эти мамы и папы, дети и возлюбленные могут исчезнуть, и они никогда не увидят того, что действительно важно.
Он придвинулся ближе.
— И что же это?
Выругавшись себе под нос, она пожала плечами, осознав, как много запутанных эмоций она вложила в эти слова.
— Люди, которые нуждаются в нашей помощи.
Одной из самых сложных проблем в становлении журналисткой было не дать себе эмоционально вовлечься в истории, которые Дарси изучала и о которых писала. Она не могла себе этого позволить, не в этот раз.
Ближайшая к ней фотография стояла не совсем ровно, поэтому девушка толкнула ее костяшкой пальца.
Не отрывая от него своих глаз.
Нет.
Ей нужно было, чтобы он на секунду отвлекся на что-то другое, давая ей возможность отдышаться.
— Знаете, что самое шокирующее в этих фотографиях? Я просто не могу смириться с тем фактом, что по крайней мере одна из ваших рук не была в трусиках какой-нибудь женщины достаточно долго, чтобы поработать камерой.
Она не могла не присоединиться к заразительному звуку его мрачного и тихого смеха.
— Кто ты такая? — Он протянул длинную худую руку к стене и уперся о нее ладонью.
— Дарси Делакорт. Дай знать, когда до тебя дойдет. — Сверкнув искренней улыбкой, она хлопнула в ладоши. — Итак, перейдем, наконец, к делу или как? Уверена, у вас и так дел по горло.
Мика наблюдал за ней, вернувшись к своему столу и продолжая стоять за ним, все веселье исчезло. Теперь мужчина испепелял ее подозрением; пронизывающим и пробивающим до дрожи.
— Я ни о чем с тобой не договаривался, мисс Делакорт, несмотря на все обещания, которые дала мой ассистент.
— Давай остановимся на Дарси.
Ей потребовалось мгновение оценить язык его тела, прежде чем снова встретиться с этими холодными глазами, чувствуя себя смелее, чем когда-либо с тех пор, как приняла решение принять вызов Сола.
— И тут ошибочка; вы согласились.
Он нахмурил брови и наклонил голову вперед, отчего светлые волосы еще больше закрыли его лицо. Каждая поза выгодно подчеркивала его не поврежденную сторону. Волосы были стеной от посторонних глаз.
— Тогда, пожалуйста, просвети меня, что я думаю по этому поводу. — В его тоне прозвучало предостережение.
Плюхнувшись на стул перед его столом, она улыбнулась.
— Ну, я до сих пор здесь, несмотря на ваше явно сварливое настроение. Ваши руки расслаблены, одна в кармане, другая на боку, не скрещены и не напряжены, как если бы вы собирались меня выгнать. — Она покрутилась на стуле, чтобы побороть дикое желание убрать волосы с его лица, чтобы лучше разглядеть мужчину. — Кроме того, вы нужны мне, и думаю, что я нужна вам, и если не сознательно, то подсознательно вы это знайте.
Он снова рассмеялся, но в его смехе было больше недоверия и гнева, чем юмора, и сел в кресло напротив нее.
— Ты всегда такая высокомерная? — Его руки беспокойно перебирали компьютерную мышь, и от этого движения по ее пальцам побежали мурашки.
— У меня нет иллюзий, что я кого-то превосхожу. Факты таковы: Я заметила, вы не появляйтесь ни на гала-концертах по сбору средств, ни на пресс-конференциях фонда, и причина этого очевидна — папарацци безжалостны, когда дело касается вас. Если позволите, я могу заставить их оставить вас в покое. Если, конечно, вам не нравится быть пленником в собственном офисе. Но, полагаю, это категорическое «нет».
Он прищурился, рассеянно потирая руку, словно это была старая боль, с которой он сталкивался так часто, что не осознавал, что делает это.
— Тогда чего ты хочешь? Если соврешь, наша встреча закончится. — Она выпрямилась на стуле, понимая, что следующие слова либо отправят ее обратно в подвал, либо на передовую войны, о которой мало кто знал. Пришло время выложить все карты на стол и надеяться на лучшее, что он согласится.