В центре двенадцатого этажа в большом кабинете, полностью из окон, стояли люди. Они смеялись и звенели бокалами.
Сол увидел ее первым и победно вскинул руки.
— А вот и женщина часа.
— Ты хоть понимаешь, что натворил? — В голосе Дарси звучал гнев.
Разговоры прекратились, и все взгляды внезапно устремились на нее, а сами присутствующие застыли в ужасе.
— Что я наделал? — повторил Сол, и его тонкие губы скривила жестокая, знающая улыбка. — То, что ты сделала, — это превратила газету из маленькой картошки в большой куш с помощью одной истории. Только сегодня утром мы продали более ста тысяч подписок через Интернет, а бумажные экземпляры разошлись повсюду всего за час после открытия большинства магазинов. Ты — главная новость этого города. Включи новостные каналы; везде говорят о тебе и об этом уроде, Лейне.
— Никогда больше не называй его так. Сейчас сотни людей страдают и ждут, когда Фонд вытащит их из ада. А теперь ты заставил всех поверить, что Мика Лейн — детоубийца. Господи, как ты мог так поступить? Ты вырвал кучу моих бредней из контекста и создал эту смесь лжи, которая буквально будет стоить людям жизни. Неужели у тебя совсем нет совести?
— О чем она? — Один из редакторов нахмурился и обвиняюще посмотрел на Сола.
Дарси встретила его настороженный взгляд с вызовом.
— Скажи им, что ты сделал, или это сделаю я. Они имеют право знать, какая ты мразь, если еще не знают.
Схватив ее за руку, он потащил девушку через коридор в свой кабинет и закрыл дверь.
— Заткнись или я уберу твое имя из офиса в конце коридора. Теперь ты принадлежишь мне, и будешь писать то, что я тебе скажу, а иначе все узнают, как далеко ты готова зайти, чтобы получить материал, и даже выставлять себя на посмешище, как профессионал. Все, чего ты всегда хотела, исчезнет по щелчку моих пальцев.
Ее горький смех заставил коротышку отступить на шаг.
— Ты не представляешь, с кем имеешь дело. Я предлагаю нам обоим рассказать свою версию истории и посмотреть, кому поверят люди. А когда ты связываешься с таким человеком, как я, тебе лучше убедиться, что ты еще не лишил меня того, что мне нужно, прежде чем бросать подобный вызов. Пусть лучший идиот выживет в этом дерьмовом шторме. До встречи в новостях.
Проходя мимо нового офиса, который должен был стать ее кабинетом, она сорвала с двери свою новую табличку и швырнула ее ему обратно. Пока Дарси шла к лифту, не обращая внимания на недоуменные лица, глядящие на нее из дверей офисов, и на Сола, который продолжал выкрикивать угрозы ей в спину, в голове Дарси строился план.
Чтобы заставить всех увидеть правду, она разобьется в дребезги и будет надеяться, что этого окажется достаточно. Если бы только существовал способ повернуть время вспять. После всех усилий, которые она приложила, чтобы помочь другим увидеть то, что было прямо перед ними, она ослепила себя, увидев чудо, которое было прямо перед ней.
А теперь его нет.
Глава 28
Во вторник утром Мика вытащил свою жалкую задницу из лифта в фонде и промчался мимо Мэгги, которая встала из-за стола.
— Ничего не говори, — прорычал он, прежде чем захлопнуть дверь с такой силой, что одна из его фотографий сорвалась с крючка и разбилась. Дарси отругала бы его за то, что он уничтожил картину, которой она восхищалась на прошлой неделе.
Это проклятое имя. Он запретил себе думать о ней, но разум, похоже, не желал его слушать. Эта маленькая манипуляторша проскользнула в его мысли, и никакие уговоры не смогли бы ее оттуда вытащить.
Пристально вглядываясь в осколки стекла, он стоял в крайней неловкости, словно воздух превратился в раскаленный песок. Не на своем месте, не в своей тарелке, не в духе.
Без Дарси.
Черт.
Это был ее день рождения. Маргаритки, которые он заказал в воскресенье вечером — столько, что хватило бы на всю квартиру, — должны были доставить ей сегодня. Наверное, стоит их отменить. Ещё было время.
Еще… бесконечное время без нее.
Господи, в чем же его проблема? Все это было не по-настоящему. Как он и ожидал. Ни одной проклятой секунды.
Весь вчерашний день он провел, напиваясь до бесчувствия, пока боль не утихла, а разум не отключился. Отныне это будет единственное удовольствие, которое он познает. Единственное, которого он заслуживал, и единственное, которое он мог позволить. Он должен был догадаться, что нечто совершенное, вроде нее, не ворвется в его кабинет просто так.
Дарси Делакорт всегда была проклятием.
Так почему же он услышал рыдания, когда покидал ее квартиру? Почему она в шоке отпрянула от него, когда читала газету? Может, это была еще одна часть игры?