— Зачем, чувак?
— Мне нужно, чтобы ты нашел Дарси. Сегодня, прямо сейчас.
— На это нужно время, и если она их не использовала, тебе ничего это не даст. Лучший способ найти ее — поговорить с людьми, которые знают ее лучше всех. Друзьями, коллегами, семьей. Узнай, куда она любит ходить, чем увлекается.
— У нее день рождения, — сказал Мика скорее себе, чем кому-либо. Это должен был быть веселый день, полный поцелуев, пирога и хорошей компании, как он и обещал.
Он не хотел нарушать это обещание.
Пирог. Точно. Место, где, как он ей сказал, был лучший пирог в Торонто.
— Закусочная «Элис». Езжай, Синтия. Скорее.
Глава 31
По словам Мики, малиновый пирог должен был быть лучшим в городе, но в пересохшем рту Дарси он был похож на песок.
Она сидела на красном виниловом барном стуле у стойки, где не было других посетителей. За ней тянулся длинный ряд кабинок, обтянутых тем же материалом. Из антикварного музыкального автомата в углу звучали старые песни.
Ее окружал декор в стиле пятидесятых годов, а также несколько небольших семей и пар, которые смеялись, наслаждаясь десертами. Было чуть больше шести вечера второго худшего дня в ее жизни. Звуки их счастья раздражали ее, но рано или поздно ей придется привыкнуть слушать их со стороны.
Это было самое подходящее место для празднования ее дня рождения. Не то чтобы ей очень хотелось праздновать. Телефон в квартире звонил без остановки, поэтому она переоделась в старые джинсы и футболку, а волосы убрала под кепку, как могла. Но даже тогда папарацци преследовали ее в метро и засыпали вопросами о ее отношениях с Микой, пока поезд, наконец, не поглотил ее в безвестность толпы и не увез прочь.
Теперь ее жизнь будет такой, по крайней мере, на какое-то время. Она заслужила не меньше за свою невероятную глупость. Сол, конечно, будет преследовать ее за то, что она так наклеветала на газету, но ей было все равно.
— Пусть приходит, — сказала она пирогу, от которого осталось всего два кусочка. Ничто не могло быть хуже того, что он уже сделал.
Мика больше нет, как и ее единственной возможности подать голос тем, кто в нем нуждается.
Видел ли он ее по телевизору? Увидит ли она его когда-нибудь снова? Учитывая его ярость, скорее всего, нет.
Как ей жить дальше и отпустить его? Как платить за квартиру? Что она будет делать со своей жизнью? Как ей изменить ситуацию, если никто и никогда больше не будет ей доверять? Может быть, пришло время найти новый город, чтобы назвать его домом? Несмотря на то что большую часть времени она провела с Микой в Мускоке, Дарси не могла ни на что смотреть, не думая о нем и о том, что у них могло бы быть. Как настоящая семья с детьми, с которыми они бы делили пирог и смеялись в одной из этих кабинок.
Колокольчик над дверью звякнул, и горячий городской воздух влился в прохладный поток из верхних вентиляционных отверстий. Она смахнула очередную порцию слез.
Движение рядом с ней усилило ее волнение. Вся зона бара была свободна, кроме ее места, а парень сидел так близко, что его локоть касался ее? Меньше всего ей хотелось спорить с незнакомцем, поэтому придвинула тарелку ближе по липкой столешнице и продолжила ковырять вилкой корочку пирога.
— Удивляюсь, как ты еще не вылизала всю тарелку, — сказал знакомый голос.
Ее рука дернулась, и пирог улетел бы за дальний край прилавка, если бы Мика не схватил его до того, как он перевалился через край.
Она резко выдохнула, глядя на его улыбающееся лицо, волосы которого были убраны назад, чтобы она могла видеть его во всей красе. На нее повеяло хрустящим зимним ароматом.
— С днем рождения, Лучерито.
Вилка выпала из ее руки и со звоном упала на стойку, а Дарси опустила взгляд на него, не зная, что почувствовать из миллиона эмоций, нахлынувших на нее одновременно.
— Что ты здесь делаешь? Нет, неважно, я не хочу знать. Я лучше уйду. Это лишь вопрос времени, когда папарацци застанут тебя с королевой медийных шлюх.
— Черт, неужели я так сказал? — Мика тяжело вздохнул и повернул табурет так, чтобы оказаться прямо перед ней, заставив ее зажмуриться еще сильнее. — Я сказал это по глупости и в гневе, потому что убедил себя, что ты слишком хороша, чтобы быть правдой. Я провалил первое испытание веры. И буду просить у тебя прощения на коленях перед всеми этими людьми, перед всем миром, если это все исправит. — Он поставил ее диктофон на столешницу. — Кажется, это твое.
Она посмотрела на диктофон, затем на него.