— Конечно нет. Романовского застрелили без ведома Москвы. Винят некоего Мстислава Харузина, служащего посольства, стрелял из непонятной ненависти.
Роман Гуль, бывший командир роты в Добрармии, автор ряда книг:
Его жизнь (Харузина. — Ю. М.) прошла в атмосфере конспирации, подпольных заговоров, интриг. Месяц прятался в Константинополе, затем люди, замешанные с ним в преступлении, пожелали сплавить его с рук, помогли уехать в Анкару под предлогом установления связи с турецким национальным движением.
Из поездки Харузин не вернулся — по дороге его кто-то прикончил.
«Сильверстов» (Ковальский П. Г.) Центру
…Скоблин будет хорошо работать и впредь. С нашими людьми станет контактировать лишь по предъявлении ими визитной карточки. Желает получать месячное содержание в размере 200 амер. долларов. Жена генерала, известная певица, может быть хорошей помощницей, деятельность мужа одобряет…
Решение Иностранного отдела ОГПУ СССР
Генерала в дальнейшем именовать «Фермером», жену «Фермершей». Они наиболее ценное наше приобретение за последнее время.
Выдачу ежемесячно 200 долларов одобряем.
Необходим полный обзор связей нашей агентуры в Константинополе, в первую очередь среди белого генералитета, особое внимание Деникину, Врангелю, Кутепову. Нужны подробные их характеристики, факты зарубежной деятельности, планы на будущее.
Завести на «Фермершу» личное дело и рабочее под наименованием «ЕЖ-13»…
С. Шпигельглас
Из личного дела «Сильверстова» в отделе кадров ИО ОГПУ
Ковальский Петр Георгиевич, родился в 1897 г.
Агентурный номер «ЕЖ-10».
В 1914 г. оставил Одесскую гимназию и перешел в военное училище. С мая 1916 г. прапорщик пограничного Заамурского полка. С начала 1917 г. командир батальона.
Служил на Украине у гетманов Скоропадского, Петлюры.
В Полтаве помог бежать двум арестованным краскомам. В Кременчуге устроил диверсии на ж/д вокзале.
За кордоном с 1921 г., тогда же пришел к советскому представителю в Варшаве с желанием делом заслужить право вернуться на родину.
Успешно выполнял ряд заданий за кордоном. Составил список лиц, знакомых по службе в Добрармии.
Дополнение: находчив, умен, рекомендуется положительно.
Нач. отдела ИО С. Костров
УГПУ Харькова в ОГПУ Москвы
Жена «Сильверстова» передала письмо мужу и обратилась с просьбой об увеличении его жалованья, поскольку обременена большой семьей…
Для сведения: жена закордонного агента получает 250 целковых в месяц.
Приложение: письмо жены «Сильверстова».
Вр. нач. УГПУ Украины и УВО
ОГПУ Москвы в Харьков
Письмо жены «Сильверстова» не передано адресату ввиду его содержания. Считаем необходимым выдать дополнительно 250 руб. Расходы отнести на спецфонд. Впредь письма подобного рода не отсылайте.
Пом. нач. ОГПУ Костров
А. Вертинский. «Дорогой длинною…», Шанхай. 1942:
Говорят, душа художника должна, как Богородица, пройти по всем мукам.
Сколько унижений, сколько обид, сколько ударов по самолюбию, сколько грубости, хамства перенес я за эти годы!.. Это была расплата. Расплата за то, что в тяжелые для родины дни, в годы ее борьбы и испытаний я ушел от нее. Оторвался от ее берегов…
Все пальмы, все восходы, все закаты мира, всю экзотику дальних стран, все, что я видел, все, чем восхищался, я отдаю за один, самый пасмурный, самый дождливый и заплаканный день у себя на родине! К этому я согласен прибавить еще и весь мой успех, все восторги толпы, все аплодисменты, все деньги, которые там зарабатывал.
Глава четвертая
На распутье
Тайна, как ничто иное, сблизила супругов. Надежда была несказанно рада, что муж нашел силы открыться ей, между ними уже нет никаких недомолвок, преград.
«Что бы ни было, а долго не смог бы таиться, скрывать секретную деятельность, рано или поздно выдал себя. Хорошо, что произошло сейчас, а не спустя какое-то время. Но отчего пришлось подтолкнуть, а не сам сделал шаг к признанию? Не верил, что умею хранить тайны, могу их выболтать? Плохо же тогда меня знает!»
Признание мужа в довольно продолжительном сотрудничестве с чекистами (точнее, с Госполитуправлением РСФСР, как с февраля 1922 года стала именоваться Всероссийская чрезвычайная комиссия) ни в чем не изменило взаимоотношения супругов. Плевицкая не любопытничала, не лезла к Николаю с расспросами, с каких пор он стал тайным агентом Москвы, сколько платят за работу — со временем муж поведал об этом сам, познакомил с таблицами для шифровки донесений в новую столицу Родины.