Подойдя к тележке вплотную, я остановился и уставился на разносчика. Я понимал, что возможно делаю ошибку, но по-прежнему старался играть роль болванчика. Но судя по реакции охранника и разносчика, в моем поведении не было ничего необычного. Они стояли напротив меня, разглядывая мое лицо с застывшим взглядом. Первым заговорил охранник.
— Эка его расколбасило. А вроде здоровый парень, на него доза даже маловата была.
— Может притворяется?
— Ты дурак? Те, у кого доза раньше времени спадает, обычно с ног валяться. А этот, глянь, стоит как солдатик оловянный. Ладно, корми его. И из дозы одну таблетку мизита убери, а то до вечера не отойдет, будет потом в камере скулить, на работу проситься.
— Не думаю, что Гренуа одобрит такое…
— Ты его тут видишь?
— Кого?
— Коня моего! Ты что, сам таблеток пережрал? Профессора Гренуа тут видишь?
— Нет!
— Ну тогда и не спорь со мной! Иначе займешь место этого убогого, а его на твое место поставлю. Профессор в космосе, не ему вой этого идиота слушать, а мне. Черт, ненавижу, когда они выть начинают. Даже бить бесполезно. Ты его бьешь, а он радуется. Ну чего замер? Давай ему пайку уже и пошли дальше, еще два этажа обходить.
Разносчик засуетился, после чего открыл коробку, в которой было три отсека. В первом лежали пробирки, а два других отсека были забиты таблетками. Разносчик взял пробирку, после чего кинул в нее по одной таблетке разного вида и протянул мне. Стоявший рядом охранник скомандовал.
— Принять лекарство!
Я протянул руку, взял пробирку и высыпал в рот таблетки. Невероятным усилием воли, мне удалось удержаться от гримасы, когда таблетки встали в глотке. Разносчик вручил мне контейнер, затем протянул листок. В дело снова вступил охранник.
— Пятый, распишись за получение обеда. После чего приступаешь к приему пищи, двадцать минут отдыха, а потом возвращаешься к работе.
Таблетки уже действовали, а потому команды охранника выполнял не я, а болванчик. Я вновь пребывал на уже привычных мне задворках сознания, обдумывая то, о чем говорили охранник с разносчиком. Первой мыслью было то, что передо мною вновь разыгрывают спектакль. Охранник, который сам решает и так смело отменяет решения профессора, который явно стоит намного выше этого охранника по рангу. Такое возможно? Ну а почему бы и нет? Можно вспомнить, как охранники в первый раз вели меня на разговор к профессору и опоздали на десять минут.
Видимо, профессор хоть и пользовался властью, но не был тут главной фигурой и безусловным авторитетом. И чем далее дело обстояло от его кабинета, тем более саботировались его приказы. И правда ведь, профессор далеко, в космосе ему не слышно тех, кто под действием наркотика, которым тут пичкали пациентов, воет посреди камеры. А охранник в коридоре слышит и ему не нравится. Может спать мешает, кто знает, или книгу читать.
Болванчик тем временем, ткнул пальцем в листок бумаги, я успел заметить, как у меня со счета списалось два балла лояльности. Затем болванчик сел на пол, положил на колени контейнер и принялся обедать. Я же продолжал думать над теми таблетками, которыми тут пичкают пациентов. Было непонятно, зачем тогда весь остальной спектакль со всеми этими баллами и рассказами о бывших наркоманах. Немного поразмышляв, я пришел к мысли, что наверное это как-то связано с побочными эффектами.
Наркотик и впрямь был невероятно сильным, контроль над телом и разумом терялся практически полностью. Наверняка это приводило к постепенному или очень скорому разрушению личности, на выходе получая существо, которое является человеком лишь формально. Без памяти, эмоций и тому подобного…это было очень знакомо и по описанию полностью подходило под действие микроделита
Глава 12
— Лицом к стене! Руками уперлись в стенку, ноги на ширине плеч!
Охранник не кричал, а говорил будничным и уставшим голосом. Его напарник с скучающим лицом стоял напротив нас и вертел в руках дубинку, пытаясь хоть так себя развлечь. Я и еще трое других пациентов развернулись и выполнили требование охранника. Он прошел мимо нас, а затем открыл дверь камеры. Пациенты стояли безмолвно и не шевелясь, я так же старательно подражал их поведению.
Собственно, проблема с тем, как себя вести, когда закончится моя рабочая смена, разрешилась легко. Охранники пришли с группой других пациентов. Один из них, который должен был меня менять, был радостным и энергичным. Другие же, были хмурыми и выглядели весьма подавленными. Я тут же принял такой же истощенный вид, не выдавая, что у меня вполне сохранился интерес к происходящему. Впрочем, особо притворяться мне не пришлось, я и впрямь чувствовал сильную усталость.