Нам всё это хорошо было видно с башни БМРки.
Через дорогу, напротив нашей боевой машины находился како-то сарай, и деды послали меня проверить что там. Я взял автомат, и спрыгнул с БМРки. Подошёл к двери и снял накинутый, но незакрытый замок. Аккуратно открыл дверь. Внутри сарая было сено. В углу стояли вилы. Закинув автомат на плечо, взял вилы и с силой вонзил в сено, надеясь найти, что-то спрятанное. Вдруг вилы вошли во что-то мягкое. Я испугался и вскинул автомат. Что-то крикнул, думая, что вилы угодили в спрятовшегося человека, но в ответ тишина. Потянул вилы на себя, и на них были нанизаны арбузы. Пощупал в другом месте и увидел, что арбузы были везде. Афганцы, наверное, их так хранили от морозов, перекладывая сеном.
Закинул автомат за спину. Взял арбузы в охапку, и побежал к своим. Арбузы были маленькие, около 15 сантиметров в диаметре, но очень сочные и вкусные. Все с удовольствием лакомились, и радовались находке. Деды решили сделать запас. Снабдили меня вёдрами, и опять направили в сарай. Я упирался, потому что недалеко, находилась группа офицеров, которые могли запросто засечь и примерно наказать.
Но дедов это не волновало, они любили подставлять молодых, и когда тех наказывали, они с удовольствием это обсуждали.
Взял два ведра, и пошел, озираясь по сторонам. Открыл дверь и вошёл внутрь. Посмотрел в щели, вроде бы никто не заметил. Стал вытаскивать арбузы из сена, и набирать в вёдра. Когда наложил полные вёдра, то сначала посмотрел в щели двери, на колону — вродебы всё спокойно.
Только сделал несколько шагов, как услышал знакомый, грозный окрик: "Ты что военный, совсем охренел, а ну быстро ко мне!".
От этого окрика меня затрясло, и, повернув голову, увидел "Зверя" со своей свитой. Я сделал несколько шагов, чтобы передать вёдра на БМРку, но от свиты комбата отделились два офицера, и побежали ко мне, придерживая автоматы. Они схватили меня за предплечья и потащили к "Зверю". Деды сделали вид, что совершенно непричём.
Меня подвели к комбату.
"Зверь" был одет в выцветший солдатский бушлат, перетянутый на груди подсумком, типа "лифчик". На голове солдатская зимняя шапка, с выломанной из кокарды звёздочкой. Из-под шапки, в упор смотрели белёсые глаза, с немигающими маленькими зрачками. Лицо было загорелое. Выгорели даже брови и ресницы. Ужас переполнял меня. Наверное, такой взгляд был у гоголевского Вия.
Зловещая пауза затягивалась, и вдруг "Зверь" стал кричать на меня, сыпя угрозы и обвинения. "А вдруг духи тебя там, вот так…" — он резко выбросил вперёд свои руки, и стал душить меня за горло. Я бросил вёдра и в отчаянье схватил его за руки, и не помню, как вырвался из его, беспощадно сжимающихся на моём горле, лап.
Это привело комбата в бешенство, и он потребовал, чтобы сейчас же принесли телефон. С помощью, которого он будет меня пытать, чтобы я запомнил на всю жизнь, что нельзя входить в подозрительные дувалы. Боец побежал за телефоном, а я остался ждать пытки, леденея от страха, и крика "Зверя".
Пытка телефоном жуткая вещь. Я видел, как душманам одевали на пальцы или уши провода от телефона. Когда крутили ручку полевого телефона, то по проводам шёл электрический ток, и духи кричали от боли, и катались по земле, прокусывая губы и язык.
Боец вернулся и доложил, что телефон отдали связистам. Комбат заорал, чтобы он бежал к связистам, и быстрее принёс телефон. Боец тут же убежал выполнять приказание. Все ждали, и пауза затягивалась, тогда офицер стоящий рядом со "Зверем" сказал, что может сейчас выдвинуться в полк, а экзекуцию произвести там.
Комбат прислушался к его совету, и приказал разложить арбузы на заборе. Рядом с ними поставили и вёдра. Отошли на 10 метров, и как только комбат сделал первый выстрел, то все офицеры стали палить длинными очередями. Арбузы разлетались на куски и сыпались на землю. Со звоном пули пробили стоящие на саманном заборе вёдра, и они тоже упали за забор.
"Зверь" видно выпустил весь пар, и с хищной улыбкой выдавил из себя: "Запомни это как следует салага! Поймаю ещё раз, то поставлю к стенке и расстреляю!"
От этого пожелания мурашки побежали по коже.
"Свободен!" — выкрикнул со злостью "Зверь", и тут же приказал приготовиться к движению.
На ватных ногах пошёл к своей БМРке. Деды перепугались не на шутку, потому что если бы я сказал "Зверю" что они заставили меня, то им бы непоздоровилось, потому что "Зверь" боролся с дедовщиной и разбирался с дедами круто.