— Но раз так, — начала мама — то конечно иди.
— Но мы так и не поговорили, — резко добавил папа.
Это правда. С тех пор, как он вернулся и сообщил о своём скором отъезде, мы больше не поднимали эту тему. Либо отец всё время пропадал на работе, либо я уходила на День Рождения или свидание. О последнем, правда, ему лучше было не знать.
В общем, мы так и не нашли времени на разговор. Как бы там ни было, сейчас мне не хотелось выслушивать лекции о том, как важно ценить его труд и о том, что он работает ради нас и бла бла бла. Каждый раз одно и то же, словно заезженная пластинка. Мне не хотелось грузить себя этим разговором, и так переживаний выше крыши, поэтому я сказала:
— Но сейчас я не могу. И так опаздываю.
— Неужели твои подруги не справятся без тебя? — продолжал настаивать на своём отец.
— Но я обещала! И в отличие от некоторых, я сдерживаю обещания, — после моих слов папа изменился в лице, а я испуганно раскрыла глаза. Надо же было такое ляпнуть. Да, я злилась на папу, но обижать его тоже не хотела. Так что поспешно добавила — Извини.
— Иди по своим делам, поговорим позже, — мрачно ответил он.
Уговаривать меня не пришлось, я быстро выскочила в коридор, нацепила на ноги черные кожаные оксфорды, надела плащ и выбежала из дома.
Погода оказалась абсолютно противоположной вчерашней. Утреннее небо было затянуто массивными белыми облаками, но дождь не собирался. Листья стремительно желтеющих деревьев шелестели на ветру. Было довольно тепло, и всё же я посильнее запахнула плащ, заранее обмотав вокруг шеи форменный серо-бордовый шарф. Сделав глубокий вдох, я надела любимые наушники, зазвучала заслушанная до дыр песня Эрни Хальтера. Я зажмурилась от удовольствия и, засунув руки в карманы, пошла по направлению к «La Palette».
По дороге я практически ни о чём не думала, просто наслаждаясь пейзажем пустынных улиц. Ночные переживания таяли с каждой секундой, но вопросы по-прежнему оставались. И главный из них звучал, как «И что дальше?». Я не знала ответа, как и не знала, чего хочу больше. Это всё так сложно! Нужно будет обсудить случившееся с Линой, она точно даст хороший совет, я уверена. Но это позже, а пока я должна поговорить с Глебом и сосредоточится на уроках.
Как только в моих мыслях всплыло имя приятеля, я поняла, что уже дошла до нужного дома, золотая надпись завораживала своим очарованием. Сквозь маленькие решетчатые окна виднелся приглушенный свет старых подсвечников. Мои плечи поднялись в очередном глубоком вздохе, и затем я толкнула дверь.
Одного взгляда на зал хватило, чтобы мои губы расплылись в довольной улыбке. Как я и предположила, посетителей в ранний час совсем не было, хоть кафе и открылось в шесть утра.
Я никогда не понимала этой особенности «La Palette», ведь все остальные заведения работали примерно с девяти и до восьми. А это кафе открывалось с первыми лучами сентябрьского солнца и закрывалось в одиннадцать. Помимо Глеба здесь работали еще пара бариста, да и только, ни хозяина, ни управляющего я ни разу не встречала.
— Привет, — радостно протянула я, усаживаясь на высокий стул напротив бара. Знакомый стоял спиной к двери и аккуратно выставлял новую партию сиропов на полку.
— Ты что тут забыла в такую рань? — даже не обернувшись, ответил он.
— В смысле, рань? Всего-то на пол часа раньше пришла… — начала было я, но тут Глеб обернулся, и я обомлела — …это, это что?
— Ты о чём? — лукаво ухмыльнулся он.
— Ты знаешь! — мой голос стал в разы выше и тоньше. — Ты что, сбрил свою бороду?
— Ну да, — беззаботно ответил он.
Я моргнула, проверяя, не привиделось ли мне это. Нет, сейчас на месте густой бороды была лишь щетина.
— С чего это вдруг?
— Надоела.
— Да ты шутишь!
— Нет.
— Но ты же её обожал.
— Да, но всё рано или поздно может приесться, к тому же она меня старит.
— Не правда, да и вообще с каких пор тебя это заботит? — прищурилась я.
— Да вот, подруга, сидел я прошлой ночью, смотрел на звёзды, думал о жизни и понял, что пора в ней что-то менять, — его мечтательный философский тон заставил меня рассмеяться.
— И ты решил начать с внешности?
— В точку, — Глеб одновременно щёлкнул пальцами, указывая на меня, и цокнул — ладно, хватит обо мне. Расскажи лучше, почему пришла раньше обычного?
— Да ничего особенного, — начала я — просто ночка выдалась паршивая, никак не могла заснуть, вот и вскочила в шесть утра.
— Ты? Не могла заснуть? А так вообще бывает? — собеседник широко улыбнулся, хотя в его глазах виднелась тревога.
— А что, со всеми бывает, а со мной не может быть?
— Что ж, это логично, — пожал плечами Глеб. — Так значит, тебе нужен кофе?
— Да! — воскликнула я — И много!
— Сейчас сделаю. Ты голодная?
— Ну вообще я еще ничего не ела, так что не откажусь от какого-нибудь пирожного.
При мыслях о свежей выпечке, у меня потекли слюнки.
— О, у меня есть кое-что, тебе точно понравится. Одну секунду, — произнёс Глеб и скрылся на кухне, расположенной прямо за баром — вот. Это, конечно, не навороченное пирожное, но зато вкусно.
Прямо передо мной на тарелке лежали два огромных круассана. В нос мигом ударил приятный сладкий аромат, а от самой выпечки еще исходило приятное тепло.
— Какая красота, а что за начинка? — восторженно спросила я.
— Обычный крем, они только из духовки, попробуй, — сказал парень и поставил перед моим носом большую чашку кофе.
Великие силы, если Глеб продолжит в том же духе, то я брошу свою жизнь и выйду за него замуж.
Я молча повиновалась и откусила небольшой кусочек. Десерт захрустел, а затем я почувствовала вкус сладкого крема.
— Вкуснятина! Ты это что, сам приготовил?
— Ну да, — Глеб явно покраснел.
— Круто! Не знала, что ты умеешь печь.
— Да ты вообще многого обо мне не знаешь, — улыбнулся друг, наливая вторую чашку кофе, уже для себя, и усаживаясь напротив, по другую сторону барной стойки.
— Это точно, хоть мы и знакомы целую вечность.
— Да, но знаешь, если честно, я почти не общаюсь со своими клиентами, так изредка болтаю с некоторыми. Но вы с Линой исключение, может потому, что приходите сюда уже несколько лет, не знаю, — я хотела вставить слово, но он не позволил — я просто хотел сказать, что был приятно удивлён, когда ты позвонила позавчера и попросила об услуге.
— Почему?
— Сам не могу понять, но я был рад помочь. Вы, девчонки, хорошие и умные, с вами всегда есть о чём поболтать. И подружки у вас хорошие, особенно та, как её…
— Инга? — уточнила я.
— Именно, Инга, — еще раз улыбнулся Глеб, делая большой глоток из своей чашки.
— Да, она замечательная, — кивнула я — помнишь, я рассказывала тебе про наш Книжный клуб и сайт?
— Такое забудешь, ты же прописалась в нём без права на выселение.
— Именно так! — засмеялась я. — Так вот это Инга всё придумала. Она у нас, так сказать, президент клуба, мозг операции.
— Да? Это круто, — парень одобрительно поджал губы и покачал головой.
— Не то слово! На самом деле, я ей даже немного восхищаюсь, не каждый может отдаться чему-то на все сто процентов, даже любимому делу. А она может и делает. Инга не будет спать ночами, редактировать статьи, организовывать встречи и конкурсы. И всё это ради других людей.
— Перебарщиваешь, Арден, — усмехнулся Глеб.
Мы оба понимали, о чём речь, но я всё равно невинно захлопала глазами. Подумаешь, немного рекламы…
— Ты и сама не хуже, — продолжил друг — пашешь как ломовая лошадь, не выходишь из библиотеки.
— Скажешь тоже, — фыркнула я, а затем слегка улыбнулась — но спасибо. Правда, всё равно это не так круто. Кстати, я всё хотела спросить, как твой локоть?
— Уже почти зажил, — ответил собеседник — твоя подруга отлично умеет обрабатывать раны.
— И зализывать, — прошептала я, а затем сделала большой глоток кофе, чтобы не рассмеяться. Перед глазами так и стояла картина, полураздетый Глеб и смеющаяся Инга. Ну-ну.