Проныра встряхнулся и бросился на помощь Анне. Вдвоём они может как-нибудь и сдюжат. Но тут изнутри фургона показались "арабы". Назим и Галиб. Оба крепкие, гибкие и бородатые, в военной форме, что делало их похожими на местных солдат. Легко спрыгнули на землю, подхватили старика на руки, перенесли под ближайший навес и усадили на стул. Потом Назим озабоченно посмотрел на солнце, на часы, что-то негромко сказал спутнику, тот молча кивнул. "Арабы" отошли в сторонку, расстелили коврики и начали молиться. "Аллаахумма, рабба хаазихи дда`вати ттааммати ва ссаляятиль-кааима". За четыре дня путешествия Проныра выучил слова практически наизусть, благо парни читали их с военной пунктуальностью пять раз в сутки, невзирая на то, что в тесном пространстве фургона молиться сложно и неудобно. Слушая ритмичные перекаты чужой речи, он закрывал глаза и представлял себя далеко-далеко.
Последним, чуть приволакивая правую ногу и тяжело опираясь на трость, спустился Сноб. За четыре дня путешествия он изрядно потерял свой лоск, что Проныру очень радовало. Сноб следил за внешностью: носил хороший дорожный костюм, правда потрёпанный, каждое утро аккуратно брился и расчёсывал изрядно поседевшие волосы, а вот общался как придурок. Отворачивался, когда к нему обращались, всем свои видом выражая презрение, а если и отвечал, то цедил слова сквозь зубы и брезгливо кривил губы. На Проныру смотрел, как на пустое место, а однажды даже огрел тростью по плечу, когда пацан попросил у него сухарь. Сноб устало прошёл под навес, уселся на другой стул и принялся массировать колено.
Проныра уже собрался отправиться на "разведку" - есть хотелось неимоверно - но тут почувствовал чью-то руку на плече. Пацан испуганно пискнул, отскочил и обернулся. Двое в военной форме. Первый - низенький, небритый, плешивый, с очками на носу и чемоданчиком в руках - с лёгким удивлением рассматривал Проныру. Второй внушал: высокий и широкий, как шкаф, здоровяк, совершенно лысый, а всю правую половину лица покрывал красный радиоактивный лишай. Большие пальцы рук засунуты за ремень, на котором болтались пистолет и мачете. Непонятно, зачем ему : "шкаф" явно мог разрывать стальные прутья голыми руками.
Здоровяк зыркнул под навес, где Анна хлопотала над Дедом, обернулся в низенькому: "Док, разберись там". Перевёл взгляд на Проныру:
- Ты чей, пацан? И как сюда попал?..
День убийства. Утро.
- Что скажешь, Док? - Лишай стоял посреди туалета, скрестив руки на груди, задумчиво разглядывая труп Кудряша и время от времени искоса поглядывая на притихшего Проныру.
- Скажу, что его замочили в сортире. - Док вытянул из раны кусок проволоки, который перед этим сам туда же и засунул. - Вскрытие покажет точнее, но предварительно: рана глубокая, удар нанесён сзади, под правую почку. Судя по количеству крови, задеты кровеносные сосуды и, вполне вероятно, сама почка. Били чем-то узким и очень острым. Типа заточки или большого шила. - Док осторожно понюхал окровавленную проволоку. - Сам удар смертельный, но умер он не сразу. Мог некоторое время сопротивляться - а следов борьбы почти нет. И запах - очень характерный, кстати.
Док еще раз понюхал проволоку и бросил её в ближайшее ведро:
- Да, сомнений нет. Клинок был смазан ядом пустошного паука. Только он при смешивании с кровью даёт такой характерный запах. Яд не смертельный, но, почти мгновенно, на несколько минут ускоряет кровообращение, угнетает нервную систему и препятствует свёртыванию крови. Жертве тяжело даже руку поднять, не то, что сопротивляться или кричать. Оружие убийцы. Думаю, ударили сзади, пока он ссал, и толкнули в угол. Парень ударился головой о стену, возможно, потерял сознание и быстро истёк кровью.
- Насколько быстро?
- Под действием яда - не более трёх минут. Это чудо, что малец застал его живым.
- Дядя Лишай, - всхлипнул Проныра, - я камень из ботинка вытряхивал. Если бы пришёл раньше, дядю Кудряша не убили бы?
Лишай задумчиво посмотрел на Проныру, почесал подбородок и опять повернулся к доктору:
- Знаю я про этот яд. Помню, в лагере мы его сушили и шмаляли. Лёгкие глюки от него. Трудно его достать?
- Да без проблем. Пауков везде хватает. У меня есть вполне приличный запасец. Его шушера разная пользует. И в мази и гели там всякие добавляют. В качестве антисептика. Командир, глянь, чё я у него в штанах нашёл, - Док протянул небольшое чёрное портмоне и сложенный листок.
Лишай взял бумажник, открыл. Внутри блеснул золотой пятиугольник. Хмыкнув, Лишай развернул листок и принялся читать. Хмыкнув второй раз, ненадолго задумался, потом поманил солдата:
- Всех гостей собрать в столовой. Под охраной. Часовых к каждому входу. Доку помогите перенести труп в морг. Обыщите вещи этой парочки - больного старикана и его девчонки. Хотя лучше принесите в столовую - сам посмотрю. - Обернулся на Проныру: - Пацан, прибери тут. Кровь засыпь песком, вынеси наружу и закопай, чтобы падалицы не собрались. Потом - марш в столовую. Я буду чуть позже.
- Что такое, командир? - заинтересованно спросил Док.
- Да так. Этот кучерявый покойник был санитарным маршалом Евросоюза.
За день до убийства.
- Ты чей, пацан, и как сюда попал? - грозно спросил здоровяк
- Я н-н-ничей, дяденька, - от испуга Проныра стал заикаться, - милостыню собирал, с-с-схватили, привезли...
- Франк, гамадрил недорезанный, опять начал людей на шахты возить! - здоровяк глянул на перепуганное лицо пацана. - Да не дрожи ты так. Выкуплю я тебя. Пристрою куда-нибудь. Повезло, что сюда попал. На шахтах быстро загнёшься.
Здоровяк молча прошёл под навес, где низенький хлопотал над Дедом:
- Ну что тут, Док?
- Ничего сильно плохого. Но и хорошего мало. - Док внимательно смотрел на экран какого-то приборчика. Проныра прибор узнал: медицинский анализатор. В Отстойнике всех проверяли такими каждые три дня. - Это не чума. Пустошная лихорадка. Не заразна. Будь он помоложе, то и беспокоиться не о чем. А тут организм сильно изношен. Так что не знаю.