В сомалийских мифологических сказках «устройство» мира совершается без вмешательства высших сил или демиургов (культурных героев). Таковы, например, космогонические сказки «Дырявое небо» (№ 1) и «Небесный верблюд» (№ 2), открывающие сборник. Первая рассказывает о «поднятии» небесного свода (мотив, широко распространенный в мировом фольклоре), происхождении звезд и дождя. Вторая объясняет, почему одно из созвездий южного неба имеет очертания бесхвостого верблюда. В сказке «Коровы гиены» (№ 10) повествуется о том, как люди стали скотоводами. Здесь, правда, не обходится без вмешательства Бога, но, повелевая людям ухаживать за скотом, он это делает как бы задним числом, «узаконивая» уже свершившийся факт.
Этиологические сказки объясняют особенности строения животных, их повадки и отличительные признаки. Среди наиболее известных сомалийских сказок такого рода — повествования о том, как у черепахи появился панцирь (№ 3) и почему у гиены задние ноги оказались короче передних (№ 4). Иногда этиологические сказки носят шутливый характер: например, короткая сказка о шакале, который изменил походку, чтобы ступать как Пророк (№ 5), или сказка о крокодиле, который лишился языка (он одолжил язык шакалу, а тот его не вернул). В финале комизм ситуации усиливается: крокодил (уже без языка) произносит угрозу в адрес обманщика (№ 8).
Главная черта сомалийских животных сказок — аллегория. В них действуют животные, а подразумеваются люди. Доминирующий тип африканской животной сказки — повествование о проделках трикстера [29; 30]. В сомалийском фольклоре эта роль принадлежит шакалу. Самый распространенный мотив — избавление от соперников и захват стада. Например, в сказке № 24 шакал с помощью хитрых уловок последовательно расправляется с гиеной, страусом, зайцем и, наконец, с самим львом. Часто проделки трикстера безобидны и смешны. Так, в одной из сказок (№ 21) шакал ворует у людей башмак, те гонятся за ним, но догнать не могут, останавливаются и плачут. Иногда же трикстерство проявляется в жестоких поступках. В сказке № 33 шакал посылает гиену к людям, уверяя, что она получит масло, если поможет мужчинам соорудить изгородь. Доверчивую гиену убивают. Случается однако, что и трикстер попадает впросак (№ 26, 29, 30). Традиционно глупые персонажи сомалийских животных сказок — гиена и осел. К этому жанру относится, пожалуй, самая знаменитая сомалийская сказка — «Выбитый глаз гиены» (№ 22).
Сказок, в которых животные «играют» самих себя (сказок о животных), немного. В сборнике они открывают второй раздел и рассказывают об образе жизни и повадках некоторых зверей.
Особую группу составляют сомалийские волшебные сказки. В отличие от животных сказок они сложнее по композиции. В них действуют фантастические существа — людоеды, великаны и оборотни. Однако события, о которых идет речь в этих сказках, происходят в реальном, хорошо узнаваемом мире. Когда отец великана Ганначе (№ 55) оказался не в состоянии его прокормить и отправил из дому, тот ушел к Виль-Валю — вождю одного из сомалийских племен, жившему в первой половине XIX в. В этих сказках добро побеждает зло (добрый великан Бирир ина-Барко убивает злого Хаббада ина-Камаса и дает людям воду — № 54), а дурные поступки наказываются (человек, которого спасла от смерти гиена-оборотень, предает ее и в результате погибает от голода и жажды — № 57; зловредный Суль — человек ростом с палец — избавился от всех родственников и стал единоличным хозяином стада коров, но опился молоком и лопнул — № 56). Сомалийские волшебные сказки мало похожи на классические образцы со строго определенным числом персонажей и конструктивных элементов [36]. Такие действия, как отправка героя из дому, запрет и нарушение запрета в сомалийских сказках встречаются часто, но не являются обязательными.
К легендам можно отнести цикл о воительнице Арра-вело, подбившей женщин на захват власти, об ее интеллектуальных поединках с Одеем Бикеем — единственным полноценным мужчиной (остальных кастрировали) и о реставрации патриархата после гибели Арравело от руки внука (№ 60–69). Рассказы, в основе которых лежит рожденный народной фантазией образ Арравело, воспринимаются сомалийцами как правдивые. Это объясняется, в частности, малой долей «чудесных» элементов в текстах цикла. Их вовсе нет в преданиях об уже упоминавшемся Виль-Вале — поэте и вожде, который правил народом железной рукой и прославился силой, храбростью и остроумием (№ 70–81).