Мы редко осознаем эти две интегрированные функции, делая что-нибудь привычное, как, например, простое перелистывание страницы книги. Когда человек дочитывает страницу до конца, он поднимает левую руку, переносит ее вправо, находит край следующей страницы в правом углу книги и переворачивает его влево. Но для того чтобы левая рука нашла край следующей страницы, необходима точная сенсорная информация о том, где находится рука и где находится книга. Когда ваша левая рука поднимается, она должна «знать», куда движется. В противном случае она может подняться и шлепнуть вас по боку или стукнуть вас по носу, или дойти до вашего правого плеча. К счастью, этого не происходит. Вы знаете, где находятся книга и рука, потому что каждую секунду вы получаете поток сенсорной информации о местонахождении, движении, форме, траектории и скорости движения руки относительно места расположения края следующей страницы в правом углу книги.
В современной нейрофизиологической науке непрерывное взаимодействие сенсорной информации и двигательных импульсов описывается как «система биологической обратной связи», действующая по системе «петель». Чувствительные нервы дают информацию через петлю обратной связи двигательным нейронам, которые отвечают на нее командами, идущими по двигательным нервам. Актом движения двигательные нейроны дают новую информацию петле обратной связи через ощущение новой позиции руки. Такая петля обратной связи продолжает обмен информацией до тех пор, пока рука не приблизится к книге, пальцы не коснутся страницы и не перевернут ее.
Если мы поразмыслим над этим, то нам станет ясно, что необходим непрерывный поток сенсорной информации из окружающей среды для того, чтобы осуществлять постоянный контроль над движениями наших мышц изнутри. Мы не сможем делать решительно ничего в этом мире, если наша сенсомоторная система не будет постоянно работать.
Чтобы понять, насколько важна сенсомоторная система для нашей жизни, мы должны осознать следующее: если чтото случается с этой системой, наши жизненные возможности значительно сокращаются. Если что-то нарушит наше чувствительное восприятие, мы не сможем эффективно управлять нашим телом и нашими действиями. Если нарушится контроль над движениями, то мы не только не сможем эффективно их осуществлять, но и наша обратная связь также станет запутанной и нечеткой. Поскольку чувствительно-двигательные функции интегрированы в одной системе, если возникают нарушения в одной из ее частей, то они неизбежно возникнут и в другой. Иными словами, если нарушаются наши ощущения окружающего мира и себя, то нарушаются и наши действия в мире, и функционирование тела ухудшается.
Сбои в сенсомоторной системе – очень серьезная вещь, и если это случается, то наша жизнь значительно ухудшается. Тысячи лет эти нарушения принимались за проявления старости и поэтому считались неизбежными и необратимыми. Но, как мы увидим, их можно предотвратить и устранить.
Глава 2
Джеймс (32 года): история «кошмарной» спины
Хронические боли в пояснице так же типичны для американцев, как их традиционное блюдо – яблочный пирог. Они настолько часто встречаются, что их очень легко предсказать. Никто не удивляется их появлению. То, что медики называют «поясничным болевым синдромом», так же типично для Великобритании, как и то, что англичане употребляют говядину. Поясничные боли встречаются в Германии с такой же частотой, с какой немцы пьют пиво, а во Франции так же часто, как местные жители едят излюбленный мягкий сыр бри. Они так же обычны для Японии, как саке, или для Австралии, как приправа Веджемайт. Хронические боли в нижней части спины характерны для жителей индустриальных стран. Согласно исследованиям, они наблюдаются примерно у 3/4 населения этих стран в возрасте старше 45 лет. Британский врач Уилфред Барлоу пришел к выводу, что больше половины взрослых жителей Англии страдают от люмбалгии и ишиалгии.[4]
Существует прямая связь между хроническими болями в пояснице и напряженными или выматывающими ситуациями. Они даже стали частью современного фольклора. Быть продавцом или менеджером, иметь дело с определенными нормами, жесткими сроками или плановыми целями – все это связано с большим риском появления хронических болей. Все эти виды деятельности весьма характерны для современного мира бизнеса. Разрушительные явления происходят в нашем теле, даже если мы не занимаемся физическим трудом.
Джеймс заболел в то время, когда работал техником в телевизионной студии. Он занимал эту должность более 10 лет. После того как ему перевалило за 25, он стал временами ощущать приступы резкой боли в пояснице. Но эти боли, как правило, проходили самопроизвольно. К 29 годам боли стали возникать чаще. Они появлялись всегда в то время, когда он просыпался, и продолжались до тех пор, пока он не начинал свою утреннюю активную работу.
Когда Джеймсу стукнуло 30, эти утренние боли стали хроническими и неизменно усиливались днем. Джеймс ощущал боли не только в пояснице, но и часто в задней части таза. Ему стало тяжело ходить пешком на большие расстояния, шаги стали короткими, он начал быстро уставать. Его способность наклоняться вперёд и дотягиваться до панели управления в студии стала ограниченной, а движения медленными. Он уже с трудом работал и в своем саду по субботам, после чего по воскресеньям он практически превращался в калеку. Два раза – во время запуска газонокосилки и во время работы лопатой – боли в спине достигли такой силы, что он вынужден был лежать в постели целую неделю.
Для Джеймса это был настоящий кошмар. До сих пор он был совершенно здоров во всех других отношениях, имел атлетическое телосложение, вел активный образ жизни, систематически бегал трусцой. В свои 32 года он выглядел и ощущал себя молодым. Однако в последнее время ему казалось, что его тело «разваливается». Ничего не помогало. Если он отдыхал и принимал обезболивающие средства, то боли уменьшались, но через несколько дней они возобновлялись. Больше всего ему помогали еженедельные посещения мануального терапевта, которому удавалось немедленно снять боли. Однако через день или два они неизменно возвращались.
Лечивший Джеймса врач, ознакомившись с рентгеновскими снимками, сказал, что межпозвоночные диски стали слабыми и что они начинают выпячиваться, потому что уменьшилось расстояние между поясничными позвонками сзади. Врач назвал это «дегенерацией дисков». Он показал Джеймсу рентгенограммы. На них было видно, что поясничные позвонки отклонились назад и это привело к увеличению прогиба позвоночника. Задние края позвонков как бы вдавливались в диски, которые, в свою очередь, выпячивались наружу.
Врач сказал, что если диски ослабнут еще больше, это приведет к грыже или даже разрыву. Тогда единственным выходом было бы хирургическое вмешательство, чтобы удалить выступающую часть ткани диска или же полностью скрепить друг с другом смежные позвонки. При этом врач не обещал Джеймсу стопроцентного выздоровления. Он лишь сказал, что операция предотвратит надвигающийся паралич.
Когда я впервые встретился с Джеймсом, он был в отчаянии. Но уже через две недели он не чувствовал боли и ощущал лишь некоторую скованность, которая быстро исчезла как в спине, так и в других частях туловища. Через шесть недель он, впервые за пять лет, стал вновь бегать трусцой.
Так что же произошло со спиной Джеймса? Действительно ли напряженная работа вызвала разрушение дисков и деформацию костей? Нет, конечно же, нет. Но длительный стресс может привести к нарастающему сокращению мышц, расположенных вдоль позвоночника, которые проходят вертикально с каждой его стороны и крепятся к верхней части крестца. Именно это послужило причиной хронической скованности и болей в спине.