Мужчина напряженно следил за моими движениями, а шкатулка все играла и играла.
Может быть, поэтому я услышала шорох крыльев в тот же момент, когда Парсеваль вонзил когти мне на плечо? Вздрогнула, подставила ладони, и в них тут же оказался заветный пузырек.
Для надежности мне хотелось опустошить его полностью, так нужно было заглушить страх, который все еще сковывал тело, так хотелось быть уверенной, что этот ужас не повторится, но я аккуратно капнула на язык одну-единственную каплю и убрала зелье в карман. И только тогда смогла повернуть голову и оглядеться.
- Нехорошо заканчивают твои лошади, - тоскливо заключил на моем плече Парсеваль и уставился на Бейта. - Что-то случилось?
- Ничего, - тихо ответила я, и тоже поглядела на лошадь, лежащую на боку с пеной у рта.
Дальнейшее наше движение очень походило на тот день, когда Бейт обнаружил меня в повозке карателей и вез с собой на постоялый двор Айсвилля. Я сидела с ним на одной лошади, напряженно выпрямив спину, чувствуя себя не в своей тарелке. Он, стараясь лишний раз меня не касаться, чтобы не пугать, хмуро держал поводья.
Скоро мы догнали Артура, который только пару минут назад понял, что мы отстали и повернул назад. Каким бы бесконечным не казалось мне наше столкновение с Бейтом, в действительности оно длилось всего несколько минут. Каким бы дикие стороны не будила в нем печать, я видела, что он смог остановиться сам. И даже несмотря на это, все-равно чувствовала страх и напряжение. Да и Бейт был сам не свой. С момента срыва не сказал ни слова, старался не притрагиваться ко мне, а даже если касался, то будто боялся навредить. Бок от падения у меня, конечно, болел, но в это раз я, кажется, упала удачней. Во всяком случае, двигаться могла без труда. Но на поведение карателя это не влияло. Он даже смотреть на меня не хотел. Хотя я и сама предпочитала прятать глаза.
Даже внезапно «обнаруженная» песня о красном озере не смогла вытащить нас из состояния неловкости и отторжения. Но чтобы отвлечься, я решила попытаться ее разгадать. Ведь когда мы вернемся в столицу, нам все-равно придется поговорить. До финальной точки королевского задания полтора дня. А в столице останется еще меньше.
Итак... как там в песне?
Не сходи с пути лихого,
Вероятно, этот кто-то не слишком-то добропорядочный. Разбойник? Или разбойница, если вспомнить вторую строчку.
Слез пустых о нем не лей,
Она по всей видимости о несчастной любви.
Обходи ты храм святого,
С красна озера не пей!
А вот здесь самое интересное. При чем здесь храм? Зачем его обходить? И при чем здесь озеро? С какой радости она стала бы из него пить? И почему опять же из него пить нельзя? Вряд ли это предостережение касается обычной грязи. Разве что оно ядовитое? Но как тогда нам найти что-то на его дне? Это же бессмыслица. Поплавать в ядовитом озере? Ну уж, желающих нет.
Натянув поводья, Бейт случайно коснулся меня плечом, и мысли испуганно убежали. Нет, я ведь не буду теперь всегда его бояться? Даже случайных прикосновений? Хотя, "всегда" в нашем случае не так уж и долго. Скоро каратели получат аудиенцию у короля, завершат свою миссию в Тархосе и отправятся обратно в Мейр. А я останусь здесь. Так и предполагалось с самого начала.
- Раймира, - ладонь Бейта уже совсем не случайно коснулась моего плеча. Бережно, как будто оно из хрусталя. И я мгновенно напряглась, брови сами по себе съехались к переносице, в ожидании продолжения. - Я тебе сделал больно. Ненамеренно, но сделал. И, знаю, ты не простишь, но прощения все равно попрошу. Если сможешь, хотя бы не считай меня зверем. Я бы тебе не навредил, не смог бы.
Он тяжело выдохнул, будто волнуясь. И я почувствовала, как в глазах собираются слезы, а пальцы начинают трястись. Хотелось сказать, что я верю, что видела, как он позволил мне отступить, но произнесла другое:
- Я и сама виновата, - голос дрожал, но я все равно продолжила, упрямо глядя на закатное солнце прямо передо собой. - Нужно быть собранней. Сама оставила зелье, вот и...
Замешкалась, не зная, как закончить.
- А я после того, как это узнал, сказал тебе быть рядом. Обещал, что смогу защитить. Так что тебе себя винить не в чем. Это я дал слово и не сдержал его.
Глаза начало щипать и по щеке потекла первая слеза, которую я поспешно стерла ладонью. Я ведь не плакса. Тем более сейчас то чего рыдать? Все ведь закончилось. Но слезы доводы разума слушать не собирались - потекли по лицу, будто где-то там прорвало плотину и бурный поток со всей мощью хлынул наружу. Хорошо, что Бейт этого не видел.