Спэрроу: по возвращении надо будет расквитаться с ним
как следует за это поручение, если вообще оно
состоится, возвращение домой.
Ощутив тупую боль в голове, Эндрю поднял руку —
пальцы нащупали заскорузлые от засохшей крови
волосы; сесть не удалось — при первой же попытке все
вокруг закружилось. Тщательно исследовав рваную
рану, он понял, что она не смертельна. Постепенно
Эндрю удалось сесть и оглядеться. Лошади рядом не
оказалось: наверняка ее увели, так что о поисках можно
было не заботиться.
Отчетливо слышалось пение птиц, свежий ветерок
овевал кожу. С острой радостью и облегчением Эндрю
услышал журчание бегущей неподалеку воды и, с
усилием встав на четвереньки, пополз к маленькому
чистому
ручейку,
вода
которого
оказалась
восхитительно прохладной. Зачерпнув еще одну
пригоршню, он плеснул в лицо и на голову, затем с
величайшей осторожностью попытался обмыть рану.
Стиснув зубы и напрягшись, чтобы не закричать от
34
боли, он на какое-то время отключился от внешнего
мира; к реальности его вернул неожиданно раздавшийся
сзади голос:
— Не двигайся, если хочешь остаться целым!
Эндрю замер; голос показался ему знакомым, и,
подумав секунду, он медленно повернул голову к
человеку с обнаженным мечом. Узнав его, тот просиял
от радости и спрятал лезвие в ножны.
— Эндрю! Боже, дружище, а я-то уже решил, что ты
мертв!
Эндрю не проронил ни слова, говорил Мак-Леод,
который был безумно рад, что встретил человека,
которому можно доверять.
— Слушай, Эндрю. Это просто подарок судьбы, что
мы сможем вместе отправиться домой. Мне нужно
оказаться там до того, как меня обнаружат и заставят
сдать свой меч.
— Почему, сэр?
— Сестры, в них все дело. Меня обязательно схватят,
но ты, как слуга, останешься на свободе и сможешь хоть
как-то защитить их. Им нужен сильный и верный
защитник, в совершенстве владеющий мечом. Две
одинокие женщины, дружище! Мне нужна твоя помощь.
Эндрю кивнул, преодолевая приступ головокружения.
Что может быть лучше для английского дворянина, чем
находиться в центре событий? Он улыбнулся:
— Насколько понимаю, я взят на службу. Но для того,
чтобы приступить к ее исполнению, мы должны сперва
отыскать хоть какую-то пищу. Куда мы двинемся,
милорд?
Боже, до чего же Эндрю ненавистно было ощущать
себя столь слабым и беззащитным!
35
— Домой. Мои сестры, вероятно, уже в их власти, и я
вне себя от тревоги.
— Но вас сразу же арестуют, — заметил Эндрю.
— Понимаю.
Эндрю не мог не восхититься храбростью юноши,
которому только-только исполнилось двадцать. Пожав
плечами, он указал дрожащей рукой направление:
— Тогда сюда.
Через двадцать минут они вышли из леса на дорогу, с
которой Эндрю в полубеспамятстве съехал накануне, и
озадаченно застыли на месте.
— Нам повезло, сэр, — сказал Эндрю. — В той
стороне — город.
Не имея сил отвечать на вопросы Эрика, он,
прихрамывая, направился вперед, а тот двинулся вслед
за ним.
Дорога была пыльной и каменистой, и шагать по ней
было сущим мучением для людей, привыкших ездить
верхом.
У Эндрю имелись причины для раздражения. Во-
первых, приходилось внимательно следить за тем, чтобы
говорить на английском диалекте пограничья; во-
вторых, его выводила из себя мысль, что с ним будут и
впредь обращаться как со слугой. Это с ним-то, богатым
образованным дворянином, придворным английского
короля! Когда он обговаривал задание с Джеффри, ему и
в голову не приходило, что изображать угодливость —
адская пытка для него.
—
Милорд! — сказал он.
—
Да?
36
—
Вас труднее будет изобличить, если вы
избавитесь
от
шлема
и
прочих
вещей,
свидетельствующих о вашем высоком происхождении.
Гордость Эрика взбунтовалась, но он признал
справедливость совета и последовал ему, стащив в себя
дорогие доспехи и знаки отличия. Эндрю понимал, что
это мало поможет: Мак-Леод двигался, говорил,
жестикулировал, как особа королевской крови. Да и
сверкающие драгоценные камни, украшавшие меч,
лучше всяких слов говорили об общественном
положении его владельца. Но Эндрю надеялся, что они
успеют пробраться в дом, подкрепить силы и получить