Отравлена, сэр. Как я мог понять, ей и ее
подругам, и сестрам подали за завтраком отравленное
вино.
—
Имена! — крикнул Эндрю.
Сердце у него застучало так, будто хотело вырваться
из груди.
—
Сестры — леди Мэгги, леди Юфимия и леди
Сибилла...
—
И?..
—
Леди Кэтрин и леди Энн Мак-Леод.
—
Боже всемилостивый! — пробормотал Эндрю,
падая в кресло. Лицо у него побелело, руки сжались. —
Они умерли?
—
Не знаю, сэр.
Эндрю вскочил на ноги, схватил гонца за воротник и
встряхнул.
—
Какого черта ты не знаешь?
—
Эндрю, отпусти его! — предостерегающе
крикнул Джеффри.
Эндрю отпустил испуганного гонца, который тут же
отпрянул в сторону, подальше от этого безумца.
—
Продолжай, — сказал Джеффри.
—
Когда я уезжал, леди Юфимия, леди Сибилла и
леди Мэгги скончались. Что касается леди Кэтрин и
леди Энн, то и они были плохи. Я не знаю, умерли ли
они... Скорее всего, да. Яд был просто убийственным,
сэр.
Эндрю почувствовал, что силы его оставили. Он мог
бороться за Энн с людьми, но со смертью бороться
бесполезно...
Джеффри жестом отпустил гонца и повернулся к
другу. Никогда он не видел его в таком отчаянии: тот
352
сидел, уронив голову на руки, чувствуя себя так, будто
весь мир рухнул.
— Эндрю!
—
Мне нужно ехать, — сказал Крейтон, вставая.
— Я скачу обратно. Я должен знать.
—
Не понимаю. Если леди Энн мертва, что толку
от твоей поездки? Без доказательств заговора в руках ты
будешь схвачен и без долгих слов казнен.
—
Я должен знать, что с Энн! Не уговаривай меня
остаться. Меня уже ничто не остановит, потому что Энн
для меня все, — ожесточенно сказал Эндрю, — ведь я
так люблю ее!
—
Могу я что-то для тебя сделать?
В голосе Джеффри звучало сочувствие.
Эндрю, испытывая благодарность к другу, покачал
головой:
—
Нет. Я скачу в Хермитидж; там я узнаю обо
всем. Пришли туда человека со всеми необходимыми
бумагами, когда они будут подготовлены. Я сделаю все,
чтобы осуществить ваши замыслы, но сперва я должен
узнать, жива ли Энн.
—
Счастливого пути, Эндрю. Я буду молиться за
здоровье твоей леди.
—
Я тоже. Но если она... если она не выздоровела,
не жди моего скорого возвращения. Я не знаю, чьих это
рук дело, но сделаю все, чтобы он или они больше не
жили на свете.
—
Но мы же пытаемся добиться мира. Если же ты
что-нибудь натворишь...
Эндрю гневно взглянул на Джеффри.
353
—
Если Энн умерла, меня не будет интересовать,
что за человек ее убийца; в любом случае он умрет, и да
будет проклята вся ваша политика!
—
Я понимаю твои чувства, но...
—
Не надо, Джеффри. Ты не можешь знать, что я
чувствую. Нет в Англии человека, более преданного
королю, чем я. Ты свидетель, что я никогда ничего не
просил и делал все ему во благо. Но не кажется ли тебе,
что ты и наш государь требуете от меня слишком
многого?
—
Ты что, готов пожертвовать ради нее жизнью?
—
Да, я, ни на секунду не задумываясь, обменял
бы свою жизнь на ее, если бы это было возможно. —
Эндрю шагнул к двери. — Я буду в Хермитидже.
Присылайте бумаги, и я немедленно встречусь с Яковом
Стюартом, Патриком Хепберном или даже с этим
чертовым Донованом Мак-Адамом, чтобы осуществить
ваши планы. Но не жди моего возвращения раньше, чем
виновника всего происшедшего постигнет заслуженная
им участь.
Эндрю ушел, и Джеффри долго глядел на
закрывшуюся
дверь.
Он,
дипломат,
виртуоз
политических хитросплетений, человек, заправлявший
делами в королевстве, молился за здравие и
благополучие девушки, пленившей сердце его друга.
Эндрю мчался как вихрь; его лошадь была в пене и,
хотя он еле держался в седле, все скакал и скакал.
Кошмарные видения, одно страшнее другого, стояли
перед его глазами. Была глубокая ночь, когда он
добрался до Хермитиджа. Оставив лошадь в конюшне,
он пересек внутренний двор тамошнего замка. Он
354
ожидал найти в нем многих из числа заговорщиков, но,
к его величайшему удивлению, там были одни слуги.
Где же Флеминг и Дуглас? Он опросил слуг и узнал,
что лорды отбыли на следующее утро после его отъезда.
Теперь у Эндрю не оставалось сомнений, что именно