медицинскую помощь прежде, чем будут схвачены.
Идти
становилось
все
тяжелее:
сказывалось
утомление, все ощутимее давала знать о себе рана на
голове Эндрю.
—
Откуда ты? — полюбопытствовал Эрик.
—
Из Дорсетшира, — солгал Эндрю, а перед
глазами у него всплыло видение мягких зеленых холмов
отчего края.
—
Полагаю,
ты
сожалеешь,
что
выбрал
проигравшую сторону, — пошутил Эрик.
—
Временами — да, — пытаясь улыбнуться,
ответил Эндрю.
—
Сейчас я отдал бы все мое состояние, чтобы
увидеть дом и родных, — сказал Эрик со вздохом.
В отдалении показались башни Эдинбурга, и это
заставило Эрика перейти на просительный тон: Эндрю
не
был
связан
никакими
обещаниями
или
обязательствами, и Эрик понимал, что он имеет полное
право оставить его и отправиться своей дорогой.
37
— Эндрю! — сказал Эрик, останавливаясь. Его
спутник вопросительно посмотрел на него. Эрик
поколебался, борясь с гордостью, не позволявшей ему
унижаться перед простолюдином. Взглянув еще раз на
город, он продолжил: — Эндрю, мы оба понимаем, что
мой арест — лишь вопрос времени. У тебя сильная рука
и острый ум, и мне нужна твоя помощь.
Эндрю по-прежнему не произнес ни слова, и Эрик
заподозрил в его молчании затаенную корысть.
— Я буду платить тебе десять золотых в месяц.
— За что? — поинтересовался Эндрю, хотя обо
всем уже догадался сам.
Эрик понимал, жизнь его в опасности, а значит, под
угрозой судьба его сестер. Вполне возможно, что на
карту поставлено нечто большее, чем жизнь. Ему надо,
было, во что бы то ни стало найти им надежную опеку.
— В случае моего ареста я бы хотел оставить леди
Энн и леди Кэтрин под твоей защитой. Ты бы занял
место домоправителя. Я видел, как ты сражаешься, и
знаю — тебе можно доверять.
Эндрю невольно улыбнулся его мальчишеской
наивности, но ответил серьезно и торжественно:
— Благодарю, милорд. Я сделаю все, что в моих
силах. Отныне благополучие ваших сестер для меня
превыше всего на свете, — убедительно солгал он.
Эрик облегченно вздохнул.
Они достигли городских ворот, где стража
внимательно рассматривала каждого, кто возвращался с
битвы. Сразу же за воротами за ними по пятам
последовал какой-то невзрачный человечек. Через
какое-то время Эрик будет схвачен, но Эндрю, с Божьей
помощью, доберется до дома Мак-Леодов, и его план
38
склонить Якова к заключению мира с Англией вступит в
следующий этап.
Эндрю беспокоило, что усталость и боль в голове
дают знать о себе все ощутимее. Мысли путались, и он,
спотыкаясь, брел вслед за Мак-Леодом по улицам
незнакомого ему города. Король или один из его
приближенных должны вскоре объявиться здесь, а это
как раз то, что нужно, подумал он.
Эрик хранил молчание, быть может, потому что
Эндрю ни о чем и не спрашивал. Внезапно он
остановился, и Эндрю чуть не наткнулся на него.
— Проклятье! — прошептал Мак-Леод.
— В чем дело? — тихо поинтересовался Эндрю.
— Похоже, солдаты уже в доме, а я должен
поговорить с сестрами прежде, чем меня обнаружат.
Эндрю пришлось несколько раз сморгнуть, прежде
чем мутная действительность вокруг снова обрела
четкость.
— Вы совершенно правы, милорд. Но нет ли в доме
окна, через которое можно было бы проникнуть внутрь
незаметно?
— На заднем дворе есть одно такое. Иди за мной.
Они незаметно по траве пробрались на задний двор;
действительно, в темном углу, там, где сходились две
стены, имелось небольшое окошко.
Эндрю вытащил меч и по возможности тихо выставил
стекла. Предупредив Эрика, чтобы тот не наступил на
осколки, он повел его вглубь темной комнаты, как и
полагается преданному слуге. Но там им пришлось
поменяться: Эндрю почувствовал, что голова у него вот-
вот взорвется, и, стиснув зубы, он предоставил хозяину
самому находить дорогу в собственном доме.
39
Эрик поднялся по ступенькам и скрылся за дверью, а
на Эндрю нахлынула непреодолимая слабость; он рукой
попытался нащупать хоть какую-то опору и нашел ее —
стул с высокой спинкой, на который Крейтон опустился
в изнеможении, на короткое время впав в беспамятство;
когда он очнулся, в камине уже пылал огонь, а на