Эндрю мягко.
—
Нет, — ответила она, совершенно пропустив
мимо ушей то обстоятельство, что он пренебрег ее
титулом и так нежно позволил себе произнести ее имя.
69
—
Тогда выслушайте меня. Ваше благополучие
для меня важно не меньше благополучия ваших сестры
и брата. Но на этот раз... Вам, пожалуй, стоило бы
поступить им наперекор.
—
Никогда! Их судьба — моя судьба. Я их
люблю, Эндрю, и мне просто непонятно, как вы можете
говорить такое.
«Могу, потому что я люблю вас», — хотелось
ответить ему, но это было невозможно. Он вздохнул,
понимая, что, при всей своей миловидности и мягкости,
Энн была не меньшей упрямицей и гордячкой, чем ее
сестра. Эндрю не мог погубить ее, посвятив в планы
Кэтрин,
попытки
отговорить
которую
от
ее
самоубийственного намерения не достигли цели.
—
Могу, потому что времена сейчас очень и очень
опасные.
—
И вы желаете защитить меня?
—
Насколько это в моих силах, — от всего, что
может угрожать вам, вашему будущему.
—
Вы говорите загадками, Эндрю.
—
Я? Но что же здесь непонятно, Энн? Ваш брат
нанял меня именно для этого. Это мой долг, вот и все.
—
Долг... — повторила девушка, и легкая улыбка
тронула ее губы. — А мне видится здесь нечто
выходящее за рамки долга. Может быть, дело в том, что
я вам доверяю и чувствую себя такой защищенной...
Мне кажется, что вы больше, чем просто слуга.
—
Я тот, кем вы хотите меня видеть, только и
всего. Я — ваш защитник, вы — моя госпожа. Не
сомневайтесь во мне, Энн. Я хотел бы сделать все
возможное для вашего семейства. У меня есть свое
70
представление о чести, и я предпочитаю жить в
соответствии с ним.
—
Понятно.
Энн была разочарована тем, что Эндрю не сказал о
ней как о главной причине его поступков. И вновь у нее
побежали мурашки по телу при мысли, что она стоит на
грани запретного.
Эндрю почувствовал, что девушка уязвлена, и
отступил, утешая себя мыслью, что, когда у него
появится возможность предстать перед ней на равных,
он убедит Энн в своей искренности и очистит ее душу
от угрызений совести и сомнений.
— Вы позволите поговорить с вами обо всем не
сейчас, а при более подходящем случае? Может быть,
тогда я смогу открыто и ясно объяснить сказанное
сегодня.
—
Да, конечно...
Он хотел уже повернуться и отправиться к старшей
сестре. Менее всего на свете он желал, чтобы Энн стала
свидетельницей его объяснений с Кэтрин. Но оказалось,
что он недооценил твердость характера такой мягкой,
слабой на вид леди Энн.
— Вы что, идете сейчас к Кэтрин?
—
А?.. Ну да!.. Я иду к ней. Так, ерунда.
Маленький отчет за прошедший день.
Но Энн ни на секунду не поверила ему. Она гордо
приподняла голову, глаза ее сверкнули, и она надменно
заявила:
—
Я иду с вами!
Прежде чем Эндрю успел возразить, девушка уже
шагала к двери. Ему оставалось только последовать за
ней.
71
Кэтрин резко обернулась на звук открывающейся
двери. На ней был наряд для верховой езды, она явно
рассчитывала увидеть Эндрю наедине, и уж, во всяком
случае, без сестры, которая гордо вела за собой
сконфуженного донельзя домоправителя.
—
Что ты здесь делаешь, Энн?
Эндрю прикрыл дверь и с полуулыбкой приготовился
выслушать объяснения Энн. Несмотря на некоторые
сложности, которые создавало ее присутствие, теперь он
находил в нем и положительные стороны.
—
Кэтрин, я не меньше тебя имею право знать о
том, что происходит. Куда ты собралась ехать?
Кэтрин нахмурилась, и когда ее взгляд обратился к
Эндрю, тот почувствовал себя не в своей тарелке.
—
Кэтрин, — требовательно объявила Энн, — я не
меньше тебя озабочена всем происходящим.
—
Знаю, Энн. Но зачем, скажи, тебе знать все,
когда, узнав хотя бы часть, ты смертельно рискуешь?
Зачем тебе ввязываться в мое дело?
—
Я не ввязываюсь. Но я имею право знать, что
происходит. Мы обе заинтересованы в благополучии
семьи.
—
Все правильно. Но ты не собираешься ни во что
вмешиваться?
—
Нет. Я просто хочу знать правду.
—
Хорошо. Эндрю, а почему бы тебе не присесть?
— Кэтрин пододвинула к камину кресло и повернулась