— Ну а почему данных о заходе «Речникова» на станцию «Амур» нет в диспетчерских протоколах?
— Неизвестно. Но, вероятно, это как-то связано с режимом повышенной секретности, который соблюдается на всех станциях корпорации «Кольцо».
— Если планетолет-курьер передал на станцию «Амур» некие грузы, с него ведь могли и пассажиры сойти, верно? — спросил Матвей.
— Именно так. С борта «Речникова» на станцию «Амур» перешли четверо. Все они — мужчины, астроинженеры. Трое сели на корабль еще на Марсе, один — на станции «Уют-5». Я предполагаю, что эти люди напрямую связаны с шифрованными грузами, которые «Речников» доставил на «Амур».
— Но что это за грузы?! — в сердцах воскликнул Матвей.
— Я не знаю, — отчеканила Исинка. — Но я твердо уверена, что это знает Степан Николаевич Гумилев, президент корпорации «Кольцо». Который, как тебе должно быть известно, сейчас находится прямо по курсу крейсера «Бородин», на станции «Амур».
Матвей стоял навытяжку перед статным красавцем капитаном Сверчевским.
Вообще-то Сверчевский был заместителем командира первого дивизиона корветов, приписанного к «Бородину». Но в тот день на капитане лежали функции выпускающего офицера. А это значило, что он был обязан провести с Матвеем предполетный инструктаж.
По опыту Матвея инструктаж был простой формальностью и занимал от силы пятнадцать секунд. Как выяснилось — только не на рейде Венеры.
То и дело сверяясь с какой-то бумажкой, Сверчевский вещал:
— …Но и это еще не все, лейтенант. Я должен довести до вашего сведения, что Венера окружена сферой отчуждения, в пределах которой поддерживается режим секретности. После взлета с «Бородина» вам приказано все средства наблюдения держать выключенными. Граница сферы отчуждения обозначена в данном секторе сторожевой платформой с тремя маяками: оранжевым, красным, белым. Вам запрещены какие-либо энергичные маневры и смена пространственной ориентации аппарата. Возле сторожевой платформы вас встретит служебная авиетка. Она сопроводит вас до орбитальной станции «Амур», где вас ожидает президент корпорации «Кольцо» Степан Николаевич Гумилев. Вопросы есть?
— Никак нет, господин капитан.
— В таком случае удачи вам, лейтенант.
О проекте «Венера-2500» Матвей слышал от отца немало.
Кое-какие сведения насчет терраформирования Венеры — впрочем, весьма расплывчатые — мелькали и в выпусках новостей.
Но никогда еще Матвею не доводилось лично бывать в окрестностях этой таинственной планеты и воочию видеть ту грандиозную работу, которую вела корпорация «Кольцо».
Венера сейчас находилась где-то внизу под ним. Увидеть ее можно было, только включив камеры обзора либо изменив ориентацию корвета. Но и первое, и второе — запрещалось.
Так что Матвею оставалось лишь плавно сближаться со сторожевой платформой, время от времени выдавая в эфир свои позывные.
Вскоре ему ответили:
— Говорит представитель корпорации «Кольцо». Вызываю борт 2012. Как слышите меня?
— Здесь лейтенант Гумилев, борт 2012. Слышу вас чисто.
— Отлично. А сейчас вы меня еще и увидите…
Через несколько секунд перед лобовым стеклом его «Скорпиона» показалась авиетка с эмблемой корпорации «Кольцо». Она игриво покачалась с боку на бок, попыхивая ориентационными дюзами, и голос в наушниках продолжил:
— Я уполномочен сопроводить вас до станции «Амур». Также я по просьбе Степана Николаевича сделаю для вас краткое сообщение о сути наших работ по терраформированию Венеры. Должен вас предупредить, что оно…
— …Совершенно секретно, — подхватил Матвей скучающим голосом, — и вы просите меня не вести никаких записей.
В наушниках раздался короткий смешок.
— Вовсе нет. Просто я хотел вас предупредить, что мое сообщение может показаться вам набранным из общеизвестных фактов. И, следовательно, скучным. Так что вы можете отказаться от него, я не обижусь.
— Ну нет! Если уж сам отец попросил вас, я не смею отказываться… Вы, кстати, не представились.
— Зовите меня Проводник. Просто Проводник.