Десятки опытнейших пилотов, сотни остроглазых наблюдателей вперялись в обозначенный товарищем Дементьевым квадрат планеты, но они не увидели ничего, ровным счетом ничего кроме небольшого аэростата-ретранслятора с комплексом лазерной связи на борту.
Где же Аэрополис?! Где растреклятый Аэрополис?! Эти вопросы никому не давали покоя.
И в ту минуту, когда казалось, что все зря, что гигантские усилия затрачены впустую, анархист Шляпа в своей развязной манере вдруг выкрикнул:
– А это что за бледная поганка по правому борту?!
Прокопыч и Максим немедленно развернули все устройства оптического наблюдения по указанному пеленгу.
Они увидели... нечто и впрямь очень похожее на поганку!
На перевернутую поганку, висящую шляпкой вниз в тропосфере Сатурна под аммиачным облаком. Облаком, изорванным на куски метеорным катаклизмом, но все же до конца не сожженным.
Шляпка поганки была верхней гондолой Аэрополиса, ножка – несущей фермой, а пять исполинских баллонов были попросту не видны, скрытые жемчужными кусками облаков.
То же касалось и еще двух огромных гондол Аэрополиса, которые тонули в нижнем ярусе облаков.
– Как веревочка ни вейся, все равно конец найдут! – констатировал бравый боцман, потирая мозолистые руки.
– Товарищи, – взволнованно обратился Максим к экипажу. – От лица командования поздравляю вас. Мы нашли Аэрополис…
– Ура! – рявкнули юнги, а боцман загнул такую лексическую конструкцию, от которой даже немало повидавший на своем пилотском веку Максим восхищенно улыбнулся.
На самом деле не матюги Прокопыча вызвали его улыбку. А ожидаемая радость товарища Альфы – и Сони.
Вот ради чего стоило жить.
Вот ради чего стоило умереть.
Эпизод 8
Преследуя Аэрополис
Орбита Сатурна, корвет «Барракуда», февраль 2469 года
– А мы его не потеряем? – тревожно поинтересовался Степ.
– Кого?
– Аэрополис!
– Эт-то мы сейчас увидим, – закусив губу, процедил Максим.
Они уже полчаса сопровождали похожий одновременно и на перевернутую поганку, и на причудливо мутировавшую грушу могучий плод современнейших технологий.
«Сопровождение» выглядело не совсем обычно. Ведь в то время как Аэрополис громадной галлюцинацией скользил сквозь разноцветную мешанину ядовитых ледяных облаков, скользил неспешно, и в этой неспешности своей опирался на атмосферу Сатурна, «Барракуда», идущая над стратосферой, была лишена какой-либо опоры. Поэтому, чтобы более-менее выровнять свою скорость с Аэрополисом и не потерять его из виду, они были обречены фактически падать на планету.
А чтобы это падение не превратилось в необратимое, чтобы их корабль не сгорел в атмосфере Сатурна, Максим был вынужден расходовать огромные объемы топлива. То есть непрерывно мучить видавшие виды движки перегревом и добивать систему охлаждения.
Потоки белой гиперзвуковой плазмы рвались от «Барракуды» вниз, к Аэрополису. Со стороны казалось, что корабль стоит на огненном столпе. Стоит, ритмично покачиваясь, будто бы приплясывая.
– Нет, правда, ну уходит же! – Степу вторил герой дня, нервный Шляпа. – Сейчас ка-ак вильнет вбок – и ищи-свищи в облаках!
– Да нет, – беспечно отмахнулся Прокопыч, – такой дуре как Аэрополис просто деваться некуда. Это же не авиетка. Если этот дурацкий дирижабль попытается резко дернуться в сторону, его попросту разберет на куски турбулентностью. Максимум, что он может – ну уйдет километров на десять-двадцать в глубину... Но мы его и там достанем!
Максим хотел верить в правоту Прокопыча и поддерживал его настроение как идеологически верное. Но главное сейчас было не это. Максим ждал ответа со «Справедливого», ждал, какой вердикт вынесет товарищ Альфа. Атаковать Аэрополис или склонить «Танцоров вечности» к переговорам, как это предполагалось изначально? А если они не согласятся? Пока у «Армии пробуждения» имелся на руках козырь – внезапность. Как только «Барракуда» будет замечена, этот козырь окажется битым. Что случится потом, можно только догадываться. Например, не исключен вариант массированной атаки со стороны «танцоров». Базы и станции звездных борцов окажутся под ударом. Дисколеты схлестнутся с крейсерами адмирала Барнеца, и кто выйдет победителем из этого сражения – неизвестно.
В руководстве «Армии пробуждения» схватились две партии – войны и мира. Партию войны возглавлял товарищ Дементьев, партию мира – инструктор по идеологической работе Соня ван Астен и крепкий хозяйственник товарищ Гамма.
Что же до товарища Альфы, то он колебался, колебался именно сейчас, когда колебаться было ни в коем случае нельзя! Изза его нерешительности все они теряли драгоценные секунды. Уходил недобитый дисколет, скользил вдоль тропика Рака, на ночную сторону планеты, Аэрополис...
– Здесь «Барракуда», – Максим в очередной раз вызвал базу, – у меня заканчивается топливо. У меня зака...
В этот миг искусственный интеллект, следивший за системами корабля, выдал тревожную трель. Максим замолк на полуслове. На мониторы полезли тревожные сообщения: «МАРШЕВЫЕ ПЕРЕГРЕВ», «МАРШЕВЫЙ ПРАВЫЙ СТОП», «ИСПАРИТЕЛЬ №3 ПОВРЕЖДЕН».
– «Барракуда», вас не поняли! Повторите! Что у вас?! – нервно переспросили с борта флагмана.
– Здесь «Барракуда». У меня неисправности. Должен разобраться и доложу повторно... – Максим лихорадочно набирал команды, пытаясь запустить дублирующую систему охлаждения и включить двигатели.
На лбу у него выступили капельки пота. Сердце тревожно билось. Руки дрожали. Попытавшийся узнать, в чем дело, Прокопыч был с разворота послан по известному адресу. Юнги притихли, чувствуя, что дело – дрянь.
«Барракуда» падала на Сатурн.
– Ну, давай же, – бормотал Максим, впившись глазами в колонки цифр на мониторах. – Ну, рыбка моя…
«МАРШЕВЫЙ ПРАВЫЙ СТОП»
– Зараза!! Да чтоб ты сдохла!
– «Барракуда»! Что у вас происходит?
– Все… – обреченно выдохнул Максим, откинувшись на спинку кресла. Руки легли на подлокотники. – Двигательная группа…
– Что?!
– Повреждена. Исин утверждает, что повреждения устранимы. Но время ремонта… Ориентировочно минут двадцать.
– «Барракуда», начать ремонт немедленно!
– Мы не успеем. Сгорим в атмосфере. С тягой маневровых «Барракуда» самостоятельно преодолеть притяжение Сатурна и вернуться хотя бы к кромке кольца D уже не сможет. Как поняли?
– Понял вас хорошо, – мрачно ответил «Справедливый». – Переключаю на товарища Альфу…
– Макс…
– На связи.
– У вас только один выход.
– Я знаю. Посадка на Аэрополис. Плен. Позор.
– Нет, – товарищ Альфа говорил медленно и Максим понял, что ему нелегко сейчас. – Я принял решение. Ты отныне – официальный дипломатический представитель «Армии пробуждения» с правом ведения переговоров от лица командования. Соответственно, экипаж «Барракуды» имеет статус парламентеров. Ты понял?
– Да. Но что я должен…
– Молчи и слушай. Нам нужны переговоры с «танцорами». Аэрополис больше не тайна, не миф. Просто договорись о следующем раунде – и все. Но имей в виду – у них странные представления о дипломатии. Удачи тебе! Конец связи.
Товарищ Альфа отключился. Максим бросил взгляд на монитор – у него было не более минуты на раздумья. «Странные представления о дипломатии». Что имел в виду вождь «Армии пробуждения»? В любом случае выбора нет. Точнее, он всегда есть. Честная смерть пилота. Правда, вместе с ним погибнут и старик Прокопыч, и юнги. Нет, быть убийцей Максим не хотел никак.
«Странные представления о дипломатии»…
Он снова посмотрел на монитор. Времени практически не осталось. Что ж, в конце концов, он звездный борец и приказ вождя для него – закон. Максим не знал, что невольно подтолкнул чашу весов, и партия мира в руководстве «Армии пробуждения» одержала победу…