– Приватный разговор, не возражаете?
Просьба была высказана столь прямо, что отказаться от нее не было возможности. Никто бы не отказался.
– Верните на место Петра Александровича, – попросил Бурцов.
Петеньку встряхнули, как куклу.
– Подобрали нового помощника?
– Пришлось… Пощадите, он сейчас задохнется.
Действительно, стиснутый под мышкой Петенька начал хрипеть, лицо его пошло пунцовыми пятнами. К счастью, юноша ощутил свободу и твердую почву под ногами. После крепких объятий его малость пошатывало.
– Мой вам совет, юноша: не увлекайтесь барышнями, а увлекайтесь изучением Уложения о наказаниях. Полезное чтение.
– Слушаюсь, – кое-как выдавил Петенька и затворил за собой дверь.
– Хилый юноша – не значит умный, – сказал Ванзаров, без приглашения садясь к столу Бурцова и помещая на коленке шляпу.
– Чем обязан столь приятному визиту, Родион Георгиевич?
– Был поблизости, вызвали в департамент полиции, – ответил Ванзаров. – Господин Зволянский приложил серьезные усилия, чтобы заставить меня искать то, чего нет.
Бурцов сделал самое строгое лицо, какое много раз репетировал на процессах.
– Не понимаю, куда вы клоните. И вообще, при чем тут я…
– Эраст Сергеевич упоминал термин, который я называл только вам.
– Это какой же?
– Machina terroris, как вы помните.
– Этого я ему не называл, – возразил Бурцов, а секундой позже понял, что проболтался. Врать судебный следователь умел хуже, чем изобличать чужое вранье. Но и признавать ошибки не боялся. Он поднял ладони вверх.
– Ладно, поймали. Зволянский душу из меня вынимал…
– Почему не убедили его, что machina terroris – иллюзия? – спросил Ванзаров. Без малейшего намека на торжество.
– Он не имеет возможности поверить, – отвечал Бурцов.
Сам же не имел права сказать, какие силы давили на директора департамента и требовали результат любой ценой. «Вынь да положь» – как говорит хозяин лавки приказчику, когда тому стыдно продавать гнилье.
– К тому же за последние дни появились новые обстоятельства, которые и меня убедили больше, чем ваша логика, – продолжил он.
– Случилось нечто мне неизвестное?
– В некотором роде.
Каждое утро сыскная полиция получала из всех участков Петербурга отчет о происшествиях. Иногда чуть позже, чем о них узнавали репортеры уличных газет, но тем не менее. Ничего, что бы заставило Ванзарова обратить внимание и связать с недавними событиями, ему не попадалось, о чем он и сообщил.
Бурцов подмигнул, как шулер на прикупе.
– Вы не могли узнать.
– То есть в участки не попадало, – сказал Ванзаров.
– И не могло попасть.
Александр Васильевич попросил придвинуться ближе, еще не зная, насколько широко развешаны уши у нового помощника, и, понизив голос, рассказал о странных происшествиях.
Два дня назад некий господин Порываев зашел в бакалейную лавку, внезапно запрыгнул на прилавок, присел на корточки и стал кукарекать, размахивая руками. После чего спрыгнул и как ни в чем не бывало попросил полфунта чаю. Хозяин давно знал покупателя, вызывать городового не стал, а послал за доктором. Доктор прибыл, осмотрел Порываева, который не мог понять, что от него хотят, но на всякий случай предложил съездить в лечебницу для душевнобольных «Фрея» на Васильевском острове.
Второй случай произошел вчера в модном салоне мадам Живанши, хорошо известной как «Смерть мужьям» за безжалостные цены на платья и шляпки. Некая мадам Граевская зашла в салон и стала смотреть журнал парижских мод, как вдруг вскочила с места, подбежала к манекену, сорвала с него меховую шапочку (мех беличий, отменный) и принялась рвать зубами, как волк зайца. Модистки потеряли дар речи. А сама мадам не знала, что делать. Однако порыв быстро прошел, Граевская отбросила разодранную шапочку, выплюнула пух и стала рассматривать журнал. Был вызван врач, который ничего не обнаружил и тоже предложил наведаться в частную лечебницу доктора Фрея.
Последнее происшествие Бурцов пересказывать не стал, сославшись на неприличные подробности, связанные с физиологией.
– Вам об этом сообщили из Общества экспериментальной психологии? – спросил Ванзаров.
Догадка была настолько неожиданной, насколько обидной.
– И вам донесли? – с некоторым оттенком ревности спросил Бурцов.
– Происшествия в разных участках города. Значит, были вызваны разные доктора. При этом общая информация собралась в одних руках. Больница Св. Николая Чудотворца о своих пациентах не распространяется. А вот Общество как раз собирает подобные случаи и публикует популярные отчеты без фамилий. Осталось предположить, что вы лично знакомы с кем-то из его членов.