руа, вы говорите так, будто скучаете,- подметил учёный и поправил очки. - Это верно. Безумно скучаю по настоящей работе, настоящим подвигам. А чем я занимаюсь? Десятки лет отжимаюсь, бегаю, приседаю, делаю стойки на руках, пытаюсь сдвинуть с места пальмы или вырвать их с корнем. Это никуда не годится,- сказал рыцарь и с силой вернул пригоршню песка в естественную среду. - Хм. Тогда зачем вы это делаете? Мы ведь, насколько мне известно, не нуждаемся в тренировке,- рассуждал Хайнрих. - Мы нуждаемся в деле. Мы те, кто мы есть. Вот вы, Хайнрих,- Годфруа резко повернул голову в сторону учёного, отчего тот чуть не отпрянул,- У вас ведь нет под рукой телескопа, звёздных карт, учебника по астрофизике или хотя бы достойных собеседников. Зачем вы смотрите на звёздное небо? Что рассчитываете там увидеть? - Ничего...- Хайнрих поднял голову и разглядел на небе первые звёзды,- И всё. Годфруа, вы знали,что видимый свет звёзд добирался до нас двести тысяч лет и вполне возможно, что десятков тысяч или даже миллионов звёзд видимых на небосводе попросту не существует? Фактически глядя на звёзды мы можем смотреть в прошлое и не знать об этом...- учёный опустил голову и мысленно вернулся к вопросу,- Я просто люблю смотреть на звёзды и сознавать как много ещё предстоит сделать. Это наполняет меня радостным нетерпением. - Поэтому я и тренируюсь. Чтобы не растерять хватку. Чтобы когда маленький Джеффри станет большим, раздобудет себе меч и доспехи, я смог воплотиться, знал что мне делать и принялся за работу с радостным нетерпением. - Да... Выходит, люди сомневаются в своём предназначении, а идеи нет?- рассудил Хайнрих, в очередной раз поправляя очки. - Единственное сомнение, которое я смог познать самостоятельно за сотню лет ожидания- это призовут ли меня. Никогда не задавался вопросами зачем мне быть сильным, зачем оберегать свои честь и достоинство, зачем брать на себя ответственность, зачем совершать какие-то подвиги. - Знакомое ощущение. Никогда всерьёз не задумывался почему именно звёзды... - Потому что мы таковы, каковы мы есть и больше не каковы,- ответил Шимус, неизвестно сколько времени стоявший позади Годфруа и Хайнриха во время их беседы. Рядом с ним стоял и Видящий в своей светящейся тоге. - Мудрое замечание,- подметил Видящий и Хайнрих с Годфруа удивлённо посмотрели на старика: это был первый случай за огромный промежуток времени, когда Видящий хотя бы намекнул на похвалу в отношении Шимуса. - Видящий, вы уверены, что хотели сказать именно это?- поинтересовался Хайнрих, удивлённо придерживая очки, будто ему что-то почудилось. - Более чем,- ответил старик и присел на песок рядом с Хайнрихом. - Брахма врать не будет,- подмигнул Шимус правым глазом, поведя правым усом, и сел рядом с Годфруа на расстоянии вытянутой руки, таким образом защищаясь от конктакта с кулаками рыцаря. Краснеющий краешек солнца ушёл под воду и окружающий мир погрузился во тьму. Светило отправилось по своим делам, предоставляя живых самим себе. Звёзды сияющей россыпью блестели на небе подобно самоцветам и все четверо теперь смотрели вверх, на красоту двухсот тысяч световых лет. В этот момент они выглядели почти братьями: Шимус повалился на бок и подпёр голову, повернувшись к рыцарю спиной и лениво созерцая левую часть небосклона; Годфруа сидел, обхватив колени руками, и, глядя на небосвод, чувствовал себя ничтожно маленьким; Хайнрих откинулся назад и, упёршись в песок руками, наслаждался олицетворением звёздной карты; Брахма лежал на спине, сложив руки на груди, будто мертвец, и смотрел неподвижным взглядом прямо перед собой. - А почему именно Брахма?- пробасил расслабленный Хайнрих, улучив момент. - Брахман брахманов, если быть точным,- пояснил старик. - Брахманов это фамилия?- нашёлся Шимус. - Кажется был такой композитор...- сказал Годфруа, не подумав. - Композитором был Рахманинов,- поправил Хайнрих. - Учитель учителей,- сказал Брахма невпопад и замолк. - Это к чему сейчас было?- буркнул Шимус, потерявший нить. Остальные просто ждали объяснения. - Я учитель учителей,- повторил Видящий, будто это само по себе всё объясняло. - Я намёк, вы- идея. Я начало, вы- продолжение. Я обещание, вы- воплощение...- всё намекал и намекал Брахма, пока его не прервал Шимус. - Да-да-да, я уловил. Вы курица, а мы яйцо,- прыснул насмешник, но его даже никто не огрел. - Тонко,- похвалил Видящий Шимуса второй раз за один вечер чёрт знает за сколько лет. - Погодите. Дайте я догадаюсь,- вызвался Хайнрих укротить мысль мощью своего интеллекта,- Раз вы несёте истину, а истина является началом наших путей, то есть путей идеи, значит воплощение идеи также несёт в себе крупицы истины, которые может заронить в других людей и сделать их воплощениями. Именно поэтому вы учитель учителей, а мы учители и последователи. - Не слишком тонко, но подробно,- ответил Видящий, всё также беззаботно глядя в небо, насколько это было возможно сделать белёсыми глазами из-под густых бровей. - Эм. Несовсем понимаю каким образом могу передать другим воплощениям свою идею. Меня волнуют только честь, подвиги и прекрасные дамы. Где здесь есть место для вдохновления других? Ведь всё это во славу мою и моего рода,- размышлял Годфруа вслух в свойственной ему прямолинейной манере. - Однако твоё умение отстаивать свои права может быть славным и вдохновляющим, также как славны могут быть твои подвиги силы, веры, чести и любви. То, что для тебя великая цель, для других пример, что для тебя достижение, для других вдохновение. Люди, как и звёзды, видят нас и помнят,- объяснял Видящий:- Шимуса помнят колким и склонным всё трактовать по-своему, но оттого учащим людей видеть шире, не замыкаться на себе и своём мнении, да и в конце концов любить друга друга такими, какие они есть. Хайнриха помнят поглощённого наукой и размышлениями даже здесь и сейчас на отдалённом островке, голом пятачке посреди мирового океана. Способным быть среди звёзд, если не с помощью телескопа, учебников и полёта в космос, то с помощью своего воображения и тех знаний, что Хайнрих уже имеет. - Неожиданно,- проговорил Шимус, как только отошёл после замешательства. - Спасибо,- ответил Хайнрих, затерявшийся в звёздах. Речь Видящего вдохновила его смотреть так далеко, как только возможно. - Достойно,- Годфруа протянул свою могучую ладонь и стиснул поданную в ответ тощую руку Брахмы. Спустя какое-то время старик поднялся и без предупреждения отправился в сторону джунглей в центре острова. - Куда вы?- окликнул его Шимус, поднимаясь на ноги. - Это неважно,- спокойно ответил Видящий, продолжая отдаляться. - Почему именно сейчас?- спрашивал насмешник, подходя ближе. - Это тоже неважно.- возразил Брахма. - А что тогда важно?- настаивал Шимус. - Ваши сомнения должны остаться здесь, на острове. Остальное неважно,- проговорил Видящий, погружаясь в сырую темноту джунглей. - Но почему? Моя цель ведь и подвергать всё сомнению, разве нет?- рассудил Шимус на удивление здраво, будто на мгновение стал Хайнрихом. - Всё, кроме веры в самого себя, Шимус. Всё, кроме веры в себя,- ответил удаляющийся голос. Насмешник замолчал, потому что чувствовал насколько сильны были слова Видящего и слаба его собственная воля. Он снова посмотрел на старые звёзды, на Годфруа и Хайнриха, потом опять на джунгли и понял насколько мир на самом деле ненадёжен. Многие звёзды, свет которых Шимус видел, уже не существовали, другие идеи даже если и понимали его, то не одобряли или преследовали другие цели, а истина, как и всегда, лишь помахивала хвостом, чтобы снова исчезнуть.- Если я не буду верить, то и воплощение не поверит. Но я подвергаю всё сомнению. Тогда почему не могу усомниться в себе?- размышлял Шимус. - Потому что ты сдашься,- раздалось из глубины джунглей, словно шёпот ветра, колышущего листву,- Если всерьёз усомнишься. - Всерьёз? Например, если подвергну сомнению сам смысл моего существования?- крикнул насмешник, чтобы Видящий слышал. - Именно. Если мы есть, значит в этом есть смысл... Остаётся лишь найти его в себе и не потерять... Нужно верить, Шимус, верить... Если ты не поверишь в себя, то никто в тебя не поверит...- шептал ветер одному только насмешнику и больше никому. - Но я уверен лишь в том, что ни во что не верю,- возразил Шимус. - И это тоже вера. Достаточно сомневаться в окружающем мире чуть больше, чем в себе, и это тоже назовут уверенностью,- сказал Видящий. - С-спасибо,- ответил насмешник и растянулся на песке. Наконец-то Брахман брахманов сказал то, что должен был сказать- правду, которую Шимус сумел принять. Глава 3: О пользе сомнения Шимус, как обычно, не спал всю ночь и даже не делал вид, что спит. Он, как и остальные идеи, не нуждался в отдыхе, поэтому в течение времени, когда светило отдыхало, ходил кругами по побережью. Кажется, Шимус чего-то ждал, хотя не признавался в этом даже самому себе. Он ждал, когда Видящий выйдет из джунглей, чтобы рассказать тому, что понял и задать ещё вопросы. До самого рассвета Шимус неустанно патрулировал окрестности, не решаясь углубиться в сырую темноту джунглей. Стоило первому лучику просочиться сквозь могучую листву и добраться до травы, как смелости прибавилось и у насмешника. Он собрался с силами и шагнул внутрь полный решимости обсудить с Брахмой всё, что понял за время разговора и в чём усомнился за ночь непрерывных раздумий по этому поводу. Там, среди отбрасываемых ветвями и листьями теней на зелёной травяной подстилке Шимуса ждал измятый кусок бумаги с ровными рядам