Нож неожиданно упал на доску, я видела, что по щекам Карлины покатились крупные слёзы, в душе поднималось негодование. Да как этот гад посмел обижать таких милых созданий!
Я видела, что от рук негодяя к домовым протянулись тонкие белые линии, неужели их связывает договор? Чего так беситься-то из-за собаки, или у него на неё аллергия?
– Джек, фас! – словно сама не своя закричала, увидев, как в воздухе задёргались домовые. Он решил их наказать?
Я не ждала ничего особенного от пса, но, помятуя вчерашний день, в душе лелеяла надежду, и она не осталась неотвеченной. Джек зашипел, увеличился в размерах, став огромным богомолом. Черты Джека угадывались, но это был не он.
– Кто тут? – в глазах пятящегося мужика появился страх, крылья сложились и исчезли. – Не губите! – запричитал он. И вот тут я не поняла, да, я не ждала чуда, но трусость от того, кто стоит на воротах… – Не убивайте, не высасывайте магию, – Джек резкими движениями передних лап легко разрубил белые нити, домовые отлетели в сторону, а хозяин дома, понявший, что произошло, удивлённо произнёс:
– Вам нужны домовые? Забирайте, тем более они стары, только меня не трогайте. Я верно служу короне.
Он всё пятился задом в сторону комнаты, достигнув её, вскочил на ноги и с криком выбежал на улицу.
– Госпожа, спасибо за спасение, но вам пора уходить, – грустно произнесла Карлита. – Тут есть запасная дверь.
– А как же вы? – я смотрела на поникших домовых. – Идёмте со мной.
Домовая молча глотала слёзы, ответил Карл.
– Наши дни сочтены, разрезав нити, дух вашего рода лишил нас и дома, и магии, которой с нами делился хозяин, мы за это служили ему. Бегите, через несколько минут горгул вернётся, и не один, а с охраной. Вас схватят.
– Нет, нет, раз ваши дни сочтены, и в этом виноваты мы с Джеком, то нам и исправлять. Джек, ты сможешь помочь?
Богомол смешно помахал передними лапками, как бы делая знак, что не знает, и начал уменьшаться.
– Как я вас могу забрать?
Домовые переглянулись, пошептались и неожиданно, уменьшившись до размеров комара, забрались в шерсть Джека. Я же, понимая, что больше ждать нельзя, кинулась к запасной двери.
Через минуту я стояла в узком переулке. Джек махнул головой, которой, подозреваю, управляли домовые, кинулся влево. Чуть не теряя тапки, я последовала за ним.
Отдышаться получилось лишь через время, когда Джек наконец остановился возле неказистого домика, на котором красовалась вывеска «Таверна у Роби».
На наше счастье, та работала. Толкнув дверь, я оказалась в почти пустом зале, за одним из столов сидели бородатые гномы, стараясь сильно не таращиться, проследовала за псом, он, осмотревшись, выбрал столик в углу.
– Что желаете? – тут же подскочил ко мне официант в белом фартуке, протёр и так чистый стол и уставился в ожидании.
– Кашу, две тарелки, – произнёс Джек, заставив мою душу похолодеть от страха и упасть в пятки. Официант кивнул и быстро записал. – Два чая и две булочки, – как ни в чём не бывало продолжил пёс.
– С вас три медяка, – улыбнулся мне разносчик. Достав монету, протянула, тут же получив две медные монетки на сдачу.
– Что это было? – прошептала я, смотря в район холки собаки. – В этом мире животные говорят?
– Не говорят, – Джек на меня не смотрел. – Это я, Карл, говорю.
– Но?.. – в непонимании посмотрела на суетящегося возле стойки официанта.
– Духи рода разговаривают, молодая девица, сопровождаемая духом рода, частое явление в городе, никто не удивляется, а дух рода, экономя свои магические силы, может и не являть народу истинный лик, превращаясь в мелкого зверя.
– Ничего себе, – пробормотала и задала мучающий меня вопрос: – Но что произошло с вашим хозяином? Он же горгул, охраняет замок дракона-короля, значит, сильный воин.
В ответ раздался тихий смех.
– Какой он воин, работает украшением на воротах, ужасный трус с детства, лет сто назад отец его по невероятной случайности устроил на работу в замок, это он дома перед нами врёт, что что-то там охраняет. Своим слугам и не такое можно рассказать. Из-за его трусости ни одна горгулья за него замуж не идет, характер хозяина за многие года испортился, он стал вспыльчивый, неуживчивый, ворчит с утра до вечера и даже летать боится.
Не успела я доесть кашу, как двери таверны распахнулись, и на пороге появился знакомый горгул в криво застёгнутой рубахе.
– Вот она, та самая собака, страшная, костлявая, это точно дух рода, а вот и хозяйка-воровка, в мой дом забравшаяся. Хватайте её!