– Он меня убьет, уничтожит, слышишь, уничтожит.
– Перестань, мы придумаем что-нибудь.
V
Над Парижем повисла ночь, воздух был плотный и горький, словно масло, которое подают на завтрак, бледноликое светило появилось из-за тучи и свет попал в спальню, серебристые нити в руках умелых мастеров превращались в полотно на полу спальни, придавая комнате мистическую атмосферу таинственности. Софи сидела на балконе, укутавшись в плед, словно в кокон, она сидела и смотрела на звезды, в надежде, что получит ответ на все вопросы, но они молчали, лишь мигали, словно фары. Её глаза наполнялись слезами, казалось, что они не иссякнут никогда, будто кто-то забыл закрыть кран и ванна переполнилась, вода, не зная куда ей деваться, проливалась на пол, но никто не бежал закрывать воду, про неё забыли.
Луи лежал в кровати и читал книгу. Мари зашла в спальню и направилась к столику, взяла крем и села на кровать.
– Луи, знаешь, Стефан ударил Мари.
– Боже, – отложил книгу. – Когда это было?
– Вчера, но я так понимаю, что это не в первый раз. Ещё он стал выпивать. Мари хочет уйти от него, но боится.
– Давай заберем её к нам вместе с Амели?
– Я тоже думала об этом, но Мари так боится его.
– Мы решим это, обещаю. Я вот хотел спросить, что произошло между Софи и Филиппом?
– Не знаю, всё было хорошо.
– Ладно, у неё эмоции, снова отъезд Филиппа.
– Стефан очень хотел, чтобы Филипп уехал в Англию.
– Мари, Филипп – взрослый мальчик, у него есть своё мнение, его решение было уехать, с одной стороны я понимаю его, там новые перспективы и возможности, но и здесь он мог бы много добиться. В любом случае, я его поддержу и помогу.
– Пускай сами разбираются, не будем лезть, а то останемся крайними во всей этой ситуации. Они взрослые люди, вроде как самостоятельные.
– Вот и правильно, – поцеловав Лизи он выключил свет. – Давай спать, спокойной ночи.
– Спокойной ночи.
На привокзальной площади была толпа людей, будто ты находился в муравейнике, где полным ходом идет подготовка к зиме. Холодно-голубое небо заволокли тяжелые свинцовые тучи, предвещавшие приближение ливневого дождя. На площадь доносились приглушенные звуки паровоза, стук колес, будто удары молотком, становились всё более настойчивее. Ожидание длилось, казалось, целую вечность.
– Где же этот чёртов паровоз?!
– Эдвард, чего ты так злишься?
– Кора, как можно не переживать в этой ситуации.
– Знаешь, мальчику уже давно не пятнадцать лет. И если бы Филипп передумал, то Стефан сообщил тебе.
– Да, сообщил.
– Поэтому хватит, успокойся, ты похож на человека, которому срочна нужна помощь врача.
– Кора!?
– Чего?! Посмотри на себя! Дерганный.
– Мэри, надеюсь, будет вести себя сдержанно, не станет хамить, то с её характером, можно сойти с ума.
– Она послушная, но своенравная, поэтому не могу ручаться за её поведение. Неужели ы так хочешь, чтобы Мэри вышла замуж за него?
– Было бы прекрасно для нас. Его ждет блистательная карьера, они будут прекрасной парой.
– Не знаю, это уже слишком, всё в любом случае зависит от Мэри.
– Всё, давай не будем это обсуждать.
Паровоз прибыл ровно в назначенный час.
– Здравствуйте, Эдвард! Здравствуйте, мадам Трайзер!
– Можешь называть меня Кора! Рада знакомству с тобой, Филипп! Как ты доехал?
– Прекрасно! Спасибо!
– Мой мальчик, сегодня у нас скромный семейный ужин, а завтра будет знакомство с некоторыми коллегами.
– Хорошо, как посчитаете нужным, сэр.
Автомобиль въехал в Мэйда-Вэйл – небольшой живописный район Лондона, с просторными домами разнообразного архитектурного решения, удивляющие взгляд своей простотой и динамичным сочетанием с ландшафтом. Их фасады украшает лепнина, здесь преобладает кремовый и белый цвет зданий, кроме того, можно встретить особняки из красного кирпича викторианской эпохи. По мощенной улице Трайзеры направлялись к своему дому, Филиппу открывался вид на тенистые широкие бульвары, усыпанные густой зеленью.
– Отсюда можно дойти до Риджентс-Парка, – Кора закрывала окно автомобиля. – Там чудесные водные каналы, своя Венеция в Лондоне, а там ресторанчики, можно провести прекрасно вечер.
– Да, здесь замечательно.
– А мы уже подъехали, – заглушив мотор, произнес Эдвард.
Дома-близнецы из красного кирпича стояли вдоль улицы, представляя один единый комплекс, каждый из которых был в три этажа с большими окнами, пропускающие большое количество солнечного света, наполняя теплотой комнаты. Большое количество деревьев дарили тень, такую необходимую в столь жаркий солнечный летний день.