- Милая, ну, расскажи мне, - умоляла она, поглаживая мою голову. - Что-то изменилось. Я же вижу!
В один миг я перестала дышать. Это не может быть сном. Это реально. По крайней мере, я всем сердцем желала в это верить.
Я медленно подняла голову. Я посмотрела в мамины глаза. Она выражали задумчивость и растерянность. Его губы были немного приоткрыты в готовности, что-то сказать, но она молчала. Она ждала, что я скажу что-нибудь, скажу, что все хорошо, что мне лучше. Эта надежда практически всегда читалась в ее глазах. Но она никогда не оправдывается. Никогда.
Мне вдруг захотелось сказать что-то, что, наконец, ее порадует. Но вместо этого я просто набросилась на нее. Я обнимала ее, несмотря на боль, которую причиняла себе. Я обняла ее так крепко, насколько это было возможно. Я была так рада и взволнована, я не хотела ее отпускать. Все время казалось, что я сейчас проснусь и снова окажусь в этом кошмарном мире!
Я быстро выкинула все плохие мысли и напоминания о том месте. Теперь все закончилось. Я дома. Мне снова захотелось жить.
Вскоре пришел и отец. Его я тоже чуть не задушила. Он был очень удивлен моему порыву, однако эти объятия были не столь продолжительными, как с мамой. Боль была невыносимой, и вскоре она дала о себе знать. Папа все-таки заметил, что я сейчас чувствую, как бы я ни старалась это скрыть.
- Зачем ты так себя мучаешь? Что с тобой? - дивился отец, когда он укладывал меня обратно в постель.
- Мне приснилось, что вы погибли, - все-таки решила признаться я.
- Подожди, - он навис надо мной с одеялом в руках и задумался, - нас же нет в твоем сне. Тебе приснилось что-то другое?
- Наверное. Я не знаю, как это объяснить, - я до сих пор не могла прийти в себя. Как мне ответить на вопрос, если я даже сама не знаю, что со мной произошло. - Сон был немного странный.
- Ну, так расскажи мне, - взволнованно предложил отец, накидывая на меня теплое одеяло, и устроился поудобнее рядом со мной, готовый меня внимательно слушать.
- Ну, это не было похоже на сон. То есть это был сон, но он, по-моему, был слишком длинным. И все было так реально. Конечно, сейчас большинство моментов я уже смутно помню, но некоторые кажутся реальностью. Словно это было вчера, - я почувствовала, как у меня подступает ком к горлу, как только я представила Дэрриана. Его я помню до мельчайших подробностей. Его глаза, его губы, скулы, его надменный взгляд и прекрасную улыбку. Я представила его, стоящим сзади моего отца. Я помню, что во сне были такие моменты, где я чуть не погибла, где были сильные переживания, истерики. Все это кажется сном, кроме него. Я все еще люблю его и не могу выкинуть из головы. Так не должно быть.
Папа обеспокоенно обернулся назад.
- Она снова здесь? - снова повернувшись ко мне, спросил он. Видимо, я не заметила, что мое размышление слишком долго затянулось. И он подумал, что Дэрриан - это Лера. Это смешно, но в какой-то степени они схожи. Теперь он тоже будет преследовать меня до конца жизни.
- Нет-нет. Я просто задумалась, - по его выражению лица, я поняла, что он мне не очень поверил, но это сейчас неважно. - События во сне длились больше месяца. Разве может такое быть?
- У тебя может быть все, - иронично напомнил отец.
Я ухмыльнулась. А, действительно. Со мной много чего происходит, что можно назвать странным. Может, мне не стоит беспокоиться по поводу Дэрриана? Может, со временем это пройдет?
- Во сне был один человек, которого я сейчас помню, и мне кажется, что он реален, - я ходила вокруг да около, и все не могла решиться сказать самое главное. Это кажется глупым и смешным, но я должна сказать это. Я глубоко вздохнула и набралась решимости. - Я влюбилась во сне, - это получилось немного несвязно и неуклюже, но я это сказала. Мне просто необходимо с кем-то поделиться.
- Что ты? - непонимающе переспросил папа. До меня так и не дошло, что именно он не понял. Смысл моих слов или то, что я вообще сказала. Но впоследствии оказалось, что он услышал меня, но для него была необычна сама ситуация. - Я знаю, что это все ненормально...
- Нет, ты не права, - перебил меня отец. - Прости, что так воспринял твои слова, - он на момент замешкался, но в итоге улыбнулся и посмотрел на меня жаждущим лицом. О, я знаю это выражение лица! Оно означает, что сейчас он хочет мне рассказать что-то. - Знаешь, однажды, когда я приехал забрать тебя из музыкальной школы, оказалось, что я приехал слишком рано, и мне пришлось ждать, когда закончиться занятие. Я зашел в твой класс и сел в уголок, чтобы никому не мешать. Ты меня тогда заметила, и на твоем лице появилась такая милая улыбка - от этих воспоминаний он сам улыбнулся детской улыбкой, - и казалось, что ты при виде меня играла на скрипке еще усердней с таким серьезным видом. Играла ты, конечно, неуклюже, но было видно, что ты очень старалась. Пока ты играла, я начал думать о твоем будущем. Как ты будешь постепенно расти, окончишь школу, поступишь в университет, выйдешь замуж, родишь мне внуков..., - он остановился, когда понял, что зря это упомянул. Это было видно по моему лицу. Конечно, я расстроилась. Он всегда хотел для меня лучшего, но он и так делает все, что только возможно. Но мне все равно ничего не помогает. Мы проиграли. У него никогда не было нормальной дочери и, возможно, никогда не будет. - И тогда я представил, как ты в первый раз влюбишься в какого-нибудь мальчика, - продолжил он, надеясь отвлечь меня от своей ошибки.