Одна – пламя, вторая – лед, третья – молнию, четвертая – щит.
Мы сражались так, как еще никогда не сражались до этого. Можно сказать, что нам противостояло не десять, а двадцать противников, учитывая количество конечностей!
Вот уж точно верно говорят… дело не в количестве тел, а в количестве рук!
Но даже с таким числом конечностей у этих существ оставалось слабое место, о котором Винсент также упомянул. Неорганизованность.
Каждый Пишачи действовал сам по себе! В них не было слаженности. Уверенна, если бы у этих Порождений в их атаках был хоть какой-то намек на тактику, шансы победить нас у них возросли бы гораздо сильнее.
Именно этой неслаженностью и неорганизованностью мы и воспользовались, чтобы победить их. Пишачи – Порождения одного вида. Но каждый из них хотел утолить свой собственный Голод.
Жажда, которая объединяла их, послужила также причиной их разлада.
Элиас, обернувшись змеем, прыгал от одного противника к другому, вонзая свои острые клыки в шеи и пуская в кровь смертоносный яд василиска. Он действовал настолько эффективно, что Пишачи не успевали ничего предпринять. При этом наши противники оставались невидимыми до тех пор, пока не были ранены, а поэтому действия Элиаса выглядели, как прыжки змея по воздуху!
Винсент размахивал двумя огненными хлыстами. Это позволяло ему решать сразу две задачи. Один хлыст для атаки, а второй для защиты. Огонь прекрасно справлялся с ролью барьера для заклятий, которые Пишачи бросали в него. Благодаря Винсенту добрая часть наших противников ревела от жуткой агонии.
Кира создала для себя два ледяных кинжала. Ловко управляясь со своим оружием, она быстро перемещалась с места на место, избегая вражеских атак. Уклоняясь от заклятий Порождений, Кира все-таки настигала свою цель. Несколько ударов кинжалом, и Пишачи лишалось первым делом своих четырех рук, а потом одной-единственной головы.
Черные молнии, искрящиеся зелеными искрами, сыпались во все стороны от Ламберта. Демон был в своем репертуаре, демонстрируя свою огромную силу и могущество. Блэк не позволял ни одному своему противнику приблизиться на достаточно близкое расстояние к себе. Заклятие Ламберта настигало цель еще до того, как потенциальный противник успевал его заметить. Быстро, слаженно и эффектно. Ламберт избавлялся от одного Порождения за другим.
Обладая особыми навыками полукровки, я предпочла не использовать их в данном бою. Они просто ни к чему. Обходясь стандартным набором заклинаний, я отлично справлялась с этими Пишачи, защищая себя воздушными барьерами и сражая их ослепительными фотонами света. Порождения, которых я разила своими чарами, первым делом теряли зрение, а потом покрывались такими жуткими ожогами, от которых теряли слишком много жидкости и крови. Высыхая от сильного и скорого обезвоживания, они проявляли свои истинные обличия, ныли и уже мертвыми падали на землю.
Таким темпами наша команда справилась с атакой невидимых Пишачи примерно за десять минут. Вполне неплохой результат для «Сна Феникса».
Интересно, как быстро с такой атакой справились бы наши друзья, Серебряные Охотники? Мне было бы интересно посмотреть на это.
– Последний, – василиск обернулся человеком.
– Это все? – огляделся Винсент.
– Похоже, мы очистили деревню, – кивнул Ламберт, – но дело Муреновой Впадины еще не закончено.
Остался главный виновник захвата деревни. Генерал армии Кристеллера, который привел сюда войско Порождений.
Безумный ученый – василиск.
* * *
Винный погреб.
Лестница уходила глубоко во тьму. Я не видела никакого источника света внизу. Нам пришлось зажечь огоньки, чтобы осветить себе путь.
Стоило рыжему пламени осветить деревянные ступеньки и каменные стены, как вдруг мы ужаснулись, увидев нечто уродливое и мерзкое.
Змеи.
Это были шкуры змей, висящие на стене по левую сторону от нас. Прибитые ржавыми гвоздями, шкуры оказались разрезаны.
– Что это? – ужаснулась Кира.
Элиас пристально пригляделся к этим длинным шкурам. Я заметила, как выражение его лица изменилось, продемонстрировав неподдельных ужас.
– Ох, черт…
– Что ты понял? – спросил Ламберт.
Элиас побледнел. Его пальцы задрожали.
– Это не просто змеи, – сглотнул он.
Если это не змеи, то…
– Василиски.
Мне сразу стало дурно. Дрожь прошлась по спине, а затылке загудело.
– Ты хочешь сказать… – рассуждал Винсент.
– Что это шкуры василисков, которые приняли змеиное обличие, – закончил за него Элиас, – их убили в образе змеев и стянули с них кожу.
Одна эта мысль наводила ужас.