Не оставалось сомнений: если понадобится, незнакомец заставит уйти силой.
Обычный человек, я бы справилась с ним даже теперь. Но пустая драка была ни к чему.
— Что происходит? — раздался звучный мужской голос.
Я обернулась, едва не столкнувшись лицом к лицу с дивом в светло-голубом одеянии с широкими рукавами. Ткань украшала неброская вышивка. Мантия была создана таким образом, чтобы в момент опасности скинуть ее и остаться в не стесняемой движения одежде.
От него пахло лавандой, словно не хватало того, что это растение росло здесь повсюду. Я жадно вгляделась в лицо юноши: прямой нос, острый подбородок, тонкие губы, темный взгляд, что мазнул по мне и вновь переключился на моего недавнего собеседника.
Меч даэва висел на поясе, как и у двух его провожатых, что стояли позади. Майя отошла в сторону, чтобы пропустить их.
— Господин Сезар, извините за беспокойство. Они уже уходят. — Человек склонился в глубоком поклоне.
— Сезар? — вымолвила я, взметнув взгляд.
Он сразу показался мне знакомым. Но ничего удивительного, что я не узнала мальчишку, которого видела в последний раз, когда ему было лишь одиннадцать.
Он очень вырос. Я помнила еще того нелюдимого мальчугана, которому читала сказки в семейной библиотеке.
— Вы меня знаете? — Мужчина снова посмотрел на меня и оглянулся на Майю, чье лицо так и скрывал капюшон.
Я молчала слишком долго, меня вновь дезориентировало то, сколько прошло лет. Даэв обогнул меня, собираясь скрыться в постоялом дворе.
Наблюдая за его удаляющейся спиной, я наконец очнулась.
— Сезар Шоу. — Он замер, так и не пройдя в распахнутую служащим дверь. Но потом вновь сделал шаг. — Твой меч. Нэглинг… Помнишь, кто помогал выбрать тебе его название?
Сезар порывисто обернулся. Одеяния его взметнулись в воздух, словно огромные крылья птицы. На мгновение в выражении его глаз я вновь увидела мальчишку, каким он остался в моей памяти, а не мужчину, которым див стал теперь.
Время застыло. Я слышала каждый его шаг, будто они повторялись эхом в моей голове. Он приблизился ко мне вплотную, оказавшись гораздо выше тела, в котором я находилась.
— Кто ты? — тяжело спросил Сезар. Дыхание его сбилось. Он потерял самообладание. — Кто сообщил тебе его имя?
Я не могла сказать прямо, нужны были доказательства.
Отступила, снимая под пронзительным взглядом свою ношу со спины. Присутствующие на крыльце наблюдали за разворачивающейся картиной с легким недоумением, тихо переговариваясь между собой.
Мне пришлось опустить сверток на землю — он был настолько тяжелым для меня, что я не могла развернуть его на весу. Див возвышался надо мной, точно скала над тихой водной гладью.
Развязав бечевку, я осторожно приоткрыла сверток, чтобы показать эфес. Он был уникальным, единственным в своем роде. Мастера никогда не куют одинаковых.
Я подняла голову, одновременно убирая последний слой кожи и наблюдая, как дергается кадык на его шее, а мужские ладони сжимаются в кулаки.
— Это невозможно… Этот меч… — Его мантия разметалась, собирая всю дорожную пыль, когда он присел перед оружием и протянул руку, не касаясь рукояти. — Ничего ведь не осталось.
На моем лице застыла маска. Я вдруг увидела, что глаза дива заблестели.
По мне горевали… Зажигали погребальный костер. И в день памяти посещали мою пустую могилу. Сезар правда думал, что я погибла. Мне стало горько от того, сколько боли я причинила своим родным. Они давно похоронили меня, а теперь я словно восстала из пепла.
Голова заболела. Но слезы не шли — я давно уже разучилась плакать.
— Я… — Коснулась кожи, которой был обернут Туманный, собираясь вернуть ее на место. Не в силах найти оправдание, сказала: — Извини.
— За что вы извиняетесь? — Сезар поднял голову. Его взгляд шарил по моему лицу — настойчиво, упрямо.
— За то, что не смогла прийти раньше, — прошептала в ответ.
Див вдруг схватил мою руку, и я ощутила тепло — он считывал мои эмоции. Мою печаль, что сливалась с его и становилась невыносимой, настолько, что мужчина через несколько секунд отдернул ладонь.
Сезар выглядел потрясенным.
— Я не понимаю, что происходит, но идемте. — Он сам быстро завернул меч и передал мне лямку от ножен.
Див шагнул к ступенькам, я же обернулась на Майю, беззвучно призывая идти рядом.
Многие даэвы были красивы, но внешность некоторых сражала и покоряла. Что-то в них казалось ненастоящим. Мой взгляд часто не мог оторваться от волос моего брата Фредерика, что даже при свете костра блестели как золотые нити, но особенность Сезара оказалась куда глубже — он шел словно плыл, природная грация и изящность вызывала неестественное чувство благоговения.