Пару часов съёмки пролетают так быстро, что когда Майер сообщает нам о её завершении, мы расстраиваемся.
В кабинет входит Диана, говорит, что улетает на съёмки, и её не будет три дня в городе, поэтому просит нас сейчас подготовить пару кадров с вчерашнего домашнего задания и показать ей для оценки.
И пока мы принимаемся за поиски лучшего кадра, я слышу, как Мира подходит к Итану и предлагает ему встретиться сегодня вечером у неё. Он принимает её приглашение, и она, обрадовавшись, прощается со всеми и уходит переодеваться.
Я выбираю пару кадров, которые мне нравятся больше всего, и вызываюсь первая показать свою проделанную работу. Я не думаю, что у меня получилось всё идеально, об этом мне уже успел сообщить Итан. Наоборот, жду, когда Диана сделает свои замечания, и я начну работу над ошибками.
Она подключает камеру к ноутбуку, и фото высвечивается на экране. Она приближает фотографии, разглядывает их. Мне кажется, она узнаёт это место, так как бросает удивлённый взгляд на Итана, а потом улыбается ему.
— Мне нравится, Марианна, — говорит Майер, отвернувшись от коллеги. — Загадочно.
— Спасибо, — благодарю его.
— Какое красивое место вы выбрали, — Диана с интересом изучает меня. — Это ваше любимое?
— Фото? — уточняю я.
— Место.
— Не моё. Одного хорошего человека, — отвечаю ей, понимая, что она знает, кто показал мне его.
Итан улыбается моим словам, несколько секунд не сводит с меня глаз, а после вновь отвлекается на фото.
Диана делает пару замечаний, объясняет, что мне нужно исправить в своей работе и как в следующий раз получить более чёткий кадр. Она возвращает мне камеру, хвалит меня, и я, поблагодарив её, сажусь на своё место.
Ещё минут тридцать она проверяет работы других. Кого-то исключительно хвалит, кому-то делает замечания. Итан же говорит только своё впечатление в общем — нравится ему или нет, без объяснений. Я уже начинаю догадываться, что его раздражает вся техническая сторона съёмки, ему важен конечный результат.
Когда Диана нас отпускает, уже у выхода из кабинета Итан окликает меня, просит подождать. Боковым зрением чувствую, как меня пожирают взглядом одногруппницы. Одной из них явно нравится Майер, и она не может терпеть рядом с ним никого женского пола. Казалось, сегодня она сожжет заживо Миру, пока та открыто флиртовала с мужчиной.
В студии остаёмся только я с Итаном и Диана. Её присутствие явно его не смущает, чего не скажешь обо мне. Он подходит ко мне, держа руки в карманах брюк.
— Какие планы на сегодня? — подойдя, спрашивает у меня.
— Поеду домой. Нужно доделать заказ на завтра.
— Тогда давай подброшу тебя?
— Не стоит, Итан. Я доеду сама.
— Я настаиваю.
— Уверена, у тебя много других важных дел, — говорю я, искренне не понимая, зачем он тратит на меня своё время.
— Они подождут.
— Меня смущает это, — признаюсь честно.
Вновь возникают мысли, что он заинтересован в игре со мной. Да, головой я понимаю абсурдность своих предположений, но это чувство овладевает мной.
— Что именно тебя смущает?
— Твоё отношение ко мне, — продолжаю говорить откровенно. — Я не понимаю, как его расценивать. И не знаю, как себя вести с тобой.
Решаю, что вместо того, чтобы каждый раз что-то предполагать, лучше один раз услышать всё от него самого.
— Давай я тебя подвезу до дома, и мы поговорим об этом?
— Хорошо.
Он говорит ждать его на парковке, и я, ещё раз попрощавшись с Дианой, выхожу из кабинета. Оказавшись на улице, прохожу к машине Майера. Нервно оглядываюсь по сторонам, не желая навлечь на себя поток новых сплетен.
Итан появляется минут через пять. Открывает мне дверь пассажирского сиденья, помогает сесть, а после сам садится за руль, и мы выезжаем с территории школы.
— Я слушаю тебя, — начинает Итан.
— Мне казалось, я буду слушать тебя, — чувствую, как у меня начинают потеть ладони от волнения.
Как же, всё-таки, было глупо и самовлюблённо поднимать этот разговор.
— Что ты хочешь услышать? — спрашивает он, бросив на меня короткий взгляд.
— Хочу понять, почему ты так относишься ко мне. Не думаю, что ты каждому даёшь возможность бесплатно обучаться у тебя в школе, не каждому показываешь то место на крыше и фургон с мистером Вернером.
— Далеко не каждому, согласен, — он останавливается на светофоре, переводит на меня свой взгляд. — И как тебе кажется, почему я к тебе так отношусь?
— Думаю, тебе меня жаль. Возможно, это как-то связано с моими шрамами на запястье.
— Я не испытываю жалости к сильным людям.
— Сильным? — из моих уст вырывается смешок. — Это я-то сильная? Подбитый щенок, который после нескольких неудачных попыток самоубийства бродит по улицам от безысходности.