— Милая моя, Айрин. — Эдвард привлек ее к себе и уткнулся лицом в пушистые волосы.
— Ведь у тебя в жизни было так много женщин, красивых женщин, в отличие от меня, и я боялась...
— Я никогда никого из них не любил. Если честно, мне многие нравились, но никто не задевал моего сердца. Если помнишь, я говорил тебе, что не верю в семейное счастье. А потом появилась ты, и я подумал...
Он замолчал, но Айрин попросила:
— Что ты подумал? Расскажи. — И поцеловала уголок его рта.
— Я всегда был уверен, что мой отец разлюбил вторую жену в конце своей жизни, что она уничтожила его любовь постоянными изменами. Не мог такой человек, как он, любить развратную женщину. — Эдвард говорил медленно, слова вырывались с мучительным трудом из потаенных глубин его сознания. Так можно было говорить только о том, что давно наболело. — Я полагал, что он не развелся с ней только потому, что верил в семью, хотел сохранить для детей и отца и мать. Встречаясь с тобой, я вдруг пришел к мысли, что был не прав, он продолжал любить ее, Айрин! Он пожертвовал даже дочерью, чтобы до смертного часа быть рядом с любимой женщиной! — Эдвард замолчал, стиснув зубы и глядя в лобовое стекло невидящим взглядом.
Айрин чувствовала, как он напряжен.
— Я всегда боялся встретить женщину, которая обрела бы такую власть надо мной, тихо признался он. Уголки его рта уже не были скорбно опущены, он смотрел на нее и улыбался. — Признаюсь, я великий путаник.
— Я помогу тебе разобраться в твоей путанице, — сказала Айрин, обняв его за шею. — Обещаю.
— Я верю, что ты сумеешь это сделать.
— Вместе мы справимся с чем угодно, хоть с целым миром, и победим! — Айрин смотрела на него восторженными счастливыми глазами.
— Мне нужна только ты. Когда ты мне рассказала, сколько всего выпало на твою долю, я не в силах был поверить. Что такая маленькая, хрупкая женщина с двумя новорожденными детьми на руках взяла на себя ответственность за овдовевшую мать и организовала собственное дело! Я подумал, сколько же в тебе жизненной силы и стойкости! Ты поразила меня в самое сердце, когда я увидел тебя с близнецами. Ведь ты сама была похожа на девочку. — Эдвард нежно поцеловал ее глаза, щеки, мягкие губы, от которых невозможно было оторваться. Тяжело дыша, он поднял наконец голову.
— Я хотела спросить о близнецах, Эдвард.
Ты ведь не будешь возражать, чтобы они жили вместе с нами?
Ответ она знала, но ей хотелось услышать его от самого Эдварда.
— Возражать против таких очаровательных мальчишек? Ведь они оба твоя копия. Правда, если Мики по характеру весь в тебя, волевой и целеустремленный, то Ники более трогательный, нежный и нуждается в постоянной поддержке. Две ипостаси твоей исключительной личности.
— Они успели полюбить тебя. — Айрин ласково провела кончиками пальцев по его губам. — Дети зачастую прозорливее взрослых. Твою истинную сущность они почувствовали раньше, чем ты открылся мне.
— Джун я вроде бы тоже понравился, — самодовольно сказал Эдвард. — Я сразу почувствовал в ней союзника.
— Обольщать женщин ты умеешь, — заметила Айрин с улыбкой.
— Выходи за меня, Айрин. — Он помолчал. — Ты согласна?
— Да. — Голос Айрин дрогнул. — Только пусть это случится не сразу. Дадим близнецам время привыкнуть к этой мысли.
— По-моему, ты хотела сказать, что нам самим требуется время, чтобы свыкнуться с этой мыслью. Я прав?
— Я люблю тебя, Эдвард, люблю всем своим сердцем и счастлива, что ты понимаешь меня без слов.
Эпилог
Айрин домыла посуду после завтрака и сполоснула руки. Теперь можно и отдохнуть немного. Она подошла к окну и выглянула в заснеженный сад. Впереди самые любимые зимние праздники, Рождество и Новый год. Подарки для всех они с Эдвардом выбрали заранее.
Спор между ними разгорелся из-за подарка для дочери, которую назвали в память о его погибшей сестре — Нэнси. Эдвард хотел купить малышке, которой на днях исполнилось всего одиннадцать месяцев, большой кукольный дом.
— Эдди, — ласково пыталась отговорить его Айрин, — в этом доме она сама прекрасно поместится. Подожди с этим подарком хотя бы год.
Давай купим ей небольшую мягкую игрушку.
Как всегда, спор закончился компромиссом.
Они купили дочери мягкую игрушку, большого пушистого кота с загадочной улыбкой.
— Настоящий Чеширский Кот, — сказал Эдвард, забирая покупку с довольным видом.
— Хорошо, что легкий, — заметила Айрин.
Кот был выше Нэнси почти в два раза. — Если упадет на малышку, то не задавит ее.
Надо пойти прилечь, решила Айрин. Третья беременность доставляла ей немало хлопот, и врачи рекомендовали ей больше отдыхать. Рожать ей предстояло в конце апреля, но уже сейчас врачи установили, что у них будет двойня.
Эдвард, узнав об этом, пришел в телячий восторг, но сама Айрин считала, что они поторопились. Надо было сделать более длительный перерыв, чтобы дать Нэнси подрасти к моменту рождения следующего ребенка. А теперь у них прибавятся двое. Как она будет справляться с такой оравой детей? До сих пор она упорно отказывалась от постоянной няни в их доме.
Теперь придется согласиться.
Айрин вздохнула, с удовольствием вытянув ноги на кушетке в малой гостиной. Правда, в последнее время ей очень помогали близнецы. К девяти годам Мики проявлял такую самостоятельность во всем, что поражал не только родственников, но и близких друзей Эдварда. Ники вообще оказался незаменимым помощником. Он настолько привязался к сводной сестренке, что ревновал ее даже к матери.