Набережная кончилась внезапно, и Наташа очутилась в незнакомом районе. Серые совершенно одинаковые дома равнодушно взирали на случайного путника. В них жили такие же равнодушные люди, и объединяло их только полное равнодушие к чужим проблемам и горю других.
Наташа шла по незнакомым улицам очень медленно. Она рассматривала незнакомые дома так, словно вдруг оказалась на совершенно другой планете. Все было чужим, странным и совершенно неважным. На этой планете не было больше Юры. И все превратилось в старую пыльную забытую декорацию для так и никогда не показанного спектакля о любви.
«Если когда ты умрешь, мир рухнет хотя бы для одного человека - значит, ты жил не напрасно», - сказал однажды Юра.
Его слова вспоминались внезапно, словно прочитанные где-то, подсмотренные в каком-то старом черно-белом фильме, не имеющие никакого отношения к реальной жизни. Умные и тревожащие, но как будто бы никогда не произнесенные. О них можно было думать бесконечно, такое же бесконечное количество раз повторять - но ничего бы не изменилось. Жизнь осталась бы жизнью, а фильм - фильмом. А сама Наташа актрисой, которая пробовалась на роль, но фильм вдруг решили не снимать.
Наташа, если бы ее кто-нибудь спросил, не смогла бы сказать как она познакомилась с Юрой, когда впервые увидела его. Она всегда помнила его и ответила бы, что она помнит его всегда - что он всегда был рядом с ней - и у нее нет воспоминаний без него. Семнадцать лет вместе - и никакого продолжения, никакого будущего - ничего. Эта мысль повторялась снова и снова, и Наташе никак не удавалось от нее избавиться. Но была и другая, преследующая ее бесконечно и злобно, словно разъяренные и безжалостные фурии. Мысль, что она предала и виновата, что если бы ни она, ничего бы не случилось, они бы общались так же часто как всегда и Юра бы никогда не затеял бы это дурацкое расследование. Ей было больно и горько, и чувство вины хватало ее за горло своими скользкими и сильными пальцами, не давая вдохнуть.
Дождь прекратился так резко, что Наташа не поняла, что произошло и шла еще очень долго, вытирая воображаемую воду с лица. Потом она почувствовала на щеках весенний теплый ветер и заметила, что люди вокруг нее ходят совершенно без зонтов и многие из них даже в сухой одежде.
Она все продолжала идти куда-то, видя свое спасение лишь в безмолвном движении вперед. Другие люди проходили мимо нее, как призраки безнадежности и равнодушия. У каждого из них была своя трагедия, она сдавливала горло, не давала дышать, замедляла сердце и сгущала кровь. Она медленно убивала их, но они не знали, что их спасение - увидеть боль других и помочь им справиться с ней. Спасение каждого отдельного умирающего - в другом таком умирающем. Сила - в объединении, сила в разделении - но не боли - сила в разделении с другим радости, надежды, самой жизни.
Дождь начался вновь также внезапно, как и закончился. Люди, испуганно вздрагивая, от холодных капель, исчезли, и Наташа вдруг увидела Юру. Абсолютно мокрый он появился вдруг так близко от Наташи, что она испуганно отшатнулась, но не смогла отвести от него взгляда.
-Привет! - выдохнула Наташа.
-Здравствуй, - одними глазами ответил Юра.
-Я думала, больше тебя не увижу.
-Неправда, - голос звучал, но губы его оставались неподвижным.
-Мне было так страшно, так одиноко...
-Зря.
-Юра! Не уходи, пожалуйста! Мне так плохо без тебя! Я не знаю, как без тебя жить, я просто не знаю, как жить дальше... останься, пожалуйста! Мне так тебя не хватает! Я так скучаю по тебе...Прости меня! Юра!
-Все пройдет. Все проходит и это пройдет.
-Что с тобой случилось? Почему все это произошло? Кто тебя убил? Юра!
-Сами поймете. Когда придет время.
-Когда оно придет?
Глаза Юры посветлели, как будто бы выцвели, и Наташа прочитала по губам:
-Я люблю тебя, Наташа.
-Я тоже люблю тебя! И я бы никогда тебя не бросила!
-И я не бросал тебя. Я тебя спас.
Наташа ошеломленно смотрела на него.
-От чего спас? что ты такое говоришь?!
-Ты всегда была их целью. Они столько лет подбирались к тебе. Им не нужны были деньги - только месть, только убийство.
-Но кто они? Что я им сделала?
-Ничего.
Наташа почувствовала в своей ладони какой-то посторонний предмет. Она поднесла его глазам и обнаружила, что это старая фотография - ее первая фотография, заботливо спрятанная от дождя в файл. Наташа подняла глаза. Дождь полил с такой силой, что Юра, стоявший так близко, выглядел так размыто, что Наташа засомневалась, что это действительно он. Небо же явно готовилось к чему-то большему.