Спустя двадцать минут как закончился кислотный дождь, патрульная бронемашина въехала на единственную расчищенную от завалов дорогу, проходящую вдоль границы. С одной стороны от дороги возвышалась пограничная стена, а с другой стояли полуразвалившиеся многоэтажки. Дорога была очень узкой. По ней могла проехать только одна машина, и поэтому маршрут патрульных бронемашин был всегда односторонним. Бронемашины следовали друг за другом с интервалом в каждые полчаса, чтобы всегда быть готовым придти идущей впереди машине на помощь.
Патрульная бронемашина не спеша, ехала по избитой асфальтированной дороге, с хрустом сминая своими шинами попадающийся ей под колеса мусор. Иван, находящийся на верхнем ярусе бронемашины по пояс выгладывал из люка, крепко держась за свой крупнокалиберный пулемет. Он напряженно всматривался в каждые проемы окон и дверей домов слева от дороги, не забывая также посматривать направо на дома стоящие по другую сторону бетонной пограничной стены, которая была вся покрыта колючей проволокой. Это место всегда наводило на Ивана скрытый ужас и мрачные предчувствия. Он очень не любил патрулировать этот район.
— Чертов «темный квартал», — выругался Иван сквозь зубы, давая себе тем самым небольшую психологическую разрядку. На его ругань незамедлительно последовал окрик старшины:
— Прекратить разговоры! Всем соблюдать тишину! Иван смотреть в оба! Где-то здесь был слышен врыв. Гляди внимательно!
— Есть, прекратить разговоры и смотреть в оба, — ответил Иван, продолжая про себя ругаться трехэтажным матом. Где это здесь был взрыв? Ничего не видно. Только чертовы развалины да эта противная стена. Скорее бы конец дежурства. Закинуть пару колес глюцерина и в отрубку, во власть волшебных иллюзий.
Налетевший порыв ветра принес запах горелого. Иван увидел впереди за поворотом отблески света. Что-то горело.
Когда их бронемашина медленно завернула, обогнув здание дома, то Иван увидел горящий посреди дороги патрульный броневик, следавший перед ними. Левый бок броневика был разворочен снарядом, выпущенным из какого-то крупного оружия. По бокам дороги валялись мелкие искореженные куски метала. В двух метрах от горящей машины Иван увидел двух человек. Одни с разбитой головой не подвижно лежал на холодном асфальте, а второй сидел рядом с ним на коленях и с тревогой оглядывался по сторонам, держа в правой руке пистолет. Суда по одетой на них форме патрульного это были оставшиеся в живых члены экипажа горящего броневика.
Увидев патрульный броневик Ивана, парень громко закричал и стал сильно махать уцелевшей рукой, зовя на помощь.
— Вижу подбитую патрульную машину и двух раненых рядом с ней! — крикнул Иван своим, продолжая непрерывно оглядываться. Кто его знает, что у нападавших на уме. Подбить одну из боевых машин Скунса! Это была сверх наглость. Может, сейчас они наблюдают за Иваном из какого-нибудь окна, держа его на прицеле автомата. Ивану от этих мыслей стало не по себе. Он вытер об одежду вспотевшие ладони и снова крепко схватился за свой верный пулемет.
Не доезжая до подбитого броневика пяти метров, бронемашина Ивана остановилась. Старшина приказал водителю постоянно держать связь с Центром, Ивану находиться у пулемета и продолжать посматривать по сторонам, а остальным вместе с ним выбраться из машины и помочь раненым.
Выбравшись из броневика, парни быстро подбежали к двум раненым. Андрей и еще двое встали по краям от раненых, образовав вокруг них что-то вроде защитного круга, держа покрытые ночным мраком окна домов под прицелом своих автоматов. Медик достал бинты и аптечку и начал оказывать первую помощь лежащему без сознания человеку. Судя по ярлыкам на его форме, это был старшина подбитого броневика.
Старшина Ереев присел на корточки рядом с другим раненым и по-отечески заглянул ему в глаза. Суда по мутному взгляду парня, ему сейчас было не очень хорошо.
— Что произошло сынок? — спросил старшина у парня. Тот закивал головой и показал на свои уши, из которых стекала струйка крови. Видимо парень получил сильную контузию и ничего не слышал.