— У тебя есть время? — спросила она, стараясь не обращать внимания на то, что он делает с ее ключицей. — А как насчет меня? Я еду с тобой. Ммм… — Возбуждение пересилило ее неудовольствие. — Ты не можешь этого хотеть. Я вся грязная.
— Именно такой ты мне и нравишься. Грязной, — с чувственной хрипотцой произнес Мел, скользнув руками к ее бедрам.
— О-о-о…
— Я вернусь в город. Ты останешься здесь, в безопасности, — сказал Мел, покусывая ее живот.
— Мне нужно работать, — с трудом выдохнула она, запутавшись пальцами в его волосах.
— Ты можешь работать здесь.
— Нет… о-о-о… не могу. — Ласки Мела лишили ее способности думать. Она целиком отдалась на его волю.
— Восхитительно, — произнес он и снова приник к ней в поцелуе.
— Мне бы хотелось принять душ, — наконец смогла прошептать Рита.
— Зачем? Ты потрясающе пахнешь — собой, и мной, и сексом. Это прекрасно.
— Но мне хотелось бы быть свежей.
— Милая, ночью я слизывал джин с пальцев твоих ног. У нас нет времени на церемонии.
Она была бы не прочь с этим согласиться. Ей нравился запах секса, но именно сейчас больше всего хотелось чистоты. Как было бы чудесно оказаться вместе под сильными живительными струями душа, а потом — на шелковых простынях с тонким цветочным ароматом!
Мел целовал ее, его руки вершили свой медленный волшебный путь, и бедра Риты невольно подались к нему. Он проник туда, где ей больше всего хотелось почувствовать его, и Риту так потрясло это вторжение, что она забыла обо всем на свете и крепко обхватила Мела руками.
Ее локоть ударился о стену. Она захотела отодвинуться, но диван был таким узким, что трудно было даже дышать. Мел по-своему истолковал ее движение.
— Прекрасная идея! — воскликнул он, водружая Риту на себя.
Она медленно выпрямилась, боясь упасть из-за непрекращающегося головокружения, но в этой позиции хотя бы могла шевелить руками.
Мел обхватил ее груди и еще глубже проник в нее. Было так прекрасно, так правильно ощущать его глубоко внутри себя, что на мгновение Рита забыла обо всех неприятных чувствах. Они слились воедино, двигались как одно тело. Его бедра приподнимали ее вверх, и она покачивалась на нем, как лодка на волнах.
Затем краем глаза Рита уловила какое-то движение в открытом окне. Что-то летело по направлению к ней. Огромное насекомое зловещего вида, с двумя головами, длинным телом и пучком крыльев столкнулось с ее рукой и снова отлетело в сторону.
— Ай! — вскрикнула Рита и, отшатнувшись, ударилась головой о стену. Острая боль добавилась к тупой и ноющей.
— Что за?.. — воскликнул Мел.
Рита, держась одной рукой за голову, другой указала на насекомое, мечущееся от стены к стене.
— Это всего лишь стрекоза, — успокоил ее Мел. — Вернее, две стрекозы.
Слившиеся создания наконец с жужжанием вылетели из окна, и Рита смогла перевести дыхание.
— Они не причинили бы тебе вреда. Они занимались тем же, чем и мы, только с большим успехом. С тобой все в порядке?
Мел повернулся, чтобы поцеловать ее, но она отпрянула.
— Нет, — сказала она. Ее голос звучал резко от боли. — Я ударилась головой. — В горле у нее застрял огромный, неудобный шерстяной комок, голова болела, грязное тело чесалось. — Здесь так тесно. Как ты это выносишь?
— Мы можем это поправить, солнышко. У меня есть несколько идей, которые не требуют ни дюйма дополнительного места к тому, что мы уже имеем. — Он провел рукой вверх по ее ноге.
— Нет, пока не пройдет шишка. — Рита потерла ушибленное место.
Рука Мела остановилась. Он внимательно посмотрел на Риту, и карие глаза сузились.
— Хорошо. Может быть, позже. — На его лице промелькнуло разочарование.
Риту охватила паника, она захотела взять свои слова обратно. Она, казалось, не прошла испытания, о котором даже и не подозревала.
— Прости. Я сама не своя, Мел. Давай вернемся домой, убедимся, что там все в порядке, и сможем побыть вместе в более подходящих условиях.
— Конечно, — сказал Мел, улыбаясь одними губами. Он отвернулся и схватил свои шорты. — Возьми из ящика мои спортивные шорты и майку, — деловито произнес он, — и пойдем поедим.
Рита сделала, как ей велели, затем заскочила в крошечную душевую, чтобы почистить зубы. Увидев свое отражение в зеркале, она замерла от ужаса. На нее смотрело изможденное, бледное лицо, свалявшиеся волосы свисали безжизненными прядями. Как мог Мел называть ее красивой? Она просто уродина!