Пустынный лес деревьев темных
И ни куста.
Глухая тишь проемов черных,
Как страх густа.
Пластинка с записью кукушки
Запела в ней.
Тревожны лысые опушки
И нет зверей.
А небо белое, но света
Не излучит.
Надземный, фосфорного цвета
Стеклянный щит.
Ни ящерицы, ни лягушки,
Ни слов, ни снов.
Пластинка с записью кукушки.
Планета льдов.
Плод Познания
Над океаном грез клубится пеной
Земная жизнь. Ее не разделить.
Палитра дел, безвремения стены.
За них не заглянуть, не покорить.
Но выше день, и разум мой свободней.
Рукой брезгливо пену отстраня,
Я отличаю рай от преисподней
Коль это не касается меня?
Простите меня звезды-херувимы
Прости меня щербатая луна,
Ночи твоей цвета не разделимы
Моя ж палитра красками полна.
Я отличаю крест от перекрестка
Я отделяю розу от шипов.
Я вижу где гранит, а где известка,
Но что с того, ведь нету больших слов.
Мой рост стал выше борта моей лодки,
Меня встречает свежая волна,
Я отличу стакан горючей водки
От рюмки драгоценного вина.
Но пью бокал, чтоб все перемешалось,
Хоть на минуту вспых "прозренья" дар,
Остыл и уподобился на малость
Шарам-глазам светила знойный шар.
Я становлюсь светлее и свободней
Когда танцуют рифмою слова,
Я отличаю рай от преисподней.
Я отличаю. Да…СХОДЯ С УМА.
Под Солнцем Сентября
На дне души обрывки.
Потерянных друзей.
Их грусть и их улыбки
Взял памяти музей.
Облупленная краска
Украденных икон
И каменная маска
Движения времен.
На дне души обида
За грязь, за ложь, за кровь,
Сочащуюся в плитах
Подорванных домов,
За алый цвет зарницы
В тени гнилого пня
За летний возглас птицы,
Под солнцем сентября!
Льет осень, втихомолку,
Слезу с ночных ветров.
На дне души осколки
Потерянных миров.
Поющий
Поющий летом в сне цветов,
В пыли полыни тепло-желтой,
В безвременьи миров,
Живой вселенной
И вселенной мертвой.
Страшней ночей провалов жутких,
Милее радужных светов,
Таких таинственных и хрупких,
Вздыхает Славой Саваоф.
Пробуждение
Кружу я над куполом старого храма
Куда заходил я в исчезнувшем сне.
И кажется город стоящим на дне,
Глубокого призрачного океана.
Шлифуют дожди зеркала жестяные,
Пологие крыши раскосых домов.
Но холода нет, нет дыханья и слов.
И крыши и окна неясно-иные.
Но слов? Этих слов. Я их просто не слышу.
Все было не так в том исчезнувшем сне.
Приятное пламя, играя во мне,
Не двигая с места, уносит все выше.
Пролог багровый
Вскипает осени букет
Над увлеченными весной
И лета заметает след
Багровым саваном-листвой.
Над головою листопад
Цыганской свадьбою играет.
Туманным пламенем закат
Благую осень согревает.
Но будто свет не для меня
Струится речкою небесной,
Будто пролог. Вся жизнь моя -
Пролог для книги неизвестной.
Страница тьмы о светлом сне,
Что взор читателя разбудит
В осенней книге о весне
Которая нескоро будет.
Не греет рук багровый цвет,
Грозящий холодом суровым.
Багровой осени букет,
Согрей меня вином багровым.
Проходящий мимо
Прохожу я,
я из леса, я иду!
Прохожу я
погорельцев лебеду.
Прохожу я
мимо леших — грибников.
Прохожу я
мимо серых тростников.
Прохожу я,
прохожу я
мимо,
криво,
И цежу я
местного разлива пиво.
Прохожу я
мимо рваных проводов.
Прохожу я
мимо умерших домов.
Прохожу я
мимо скошенных лесов.
Обхожу я
визги пьяных тормозов.
Прохожу я,
прохожу я мимо,
криво,
И цежу я
местного разлива
пиво.
Обхожу я
объективы мутных глаз.
Прохожу я
меж "архитектурных" фраз.
Прохожу я
мимо "пленных" городов.
Прохожу я
меж порушенных мостов.