– Я слышал, пригласили актеров. Когда же они приедут?
Все продолжали смеяться, в упор глядя на Баоюя.
– Ты слышал, ты и скажи, – произнесла Фэнцзе. – Зачем у нас спрашивать?
– Сейчас сбегаю расспрошу, – промолвил Баоюй.
– Погоди! – остановила его матушка Цзя. – Там люди пришли с поздравлениями, увидят, что ты носишься, – засмеют. Не серди отца, у него великая радость!
– Слушаюсь, – ответил Баоюй и степенно вышел.
Матушка Цзя обратилась к Фэнцзе:
– Кто говорил, что пригласили актеров?
– Второй дядя. Он и приглашал. Послезавтра счастливый день, и он хочет устроить чествование старой госпожи, господина и госпожи, – отвечала Фэнцзе. – Кроме того, день не только счастливый, но и праздничный! Послезавтра…
Она умолкла, поглядев на Дайюй. Та улыбнулась.
– И правда! – воскликнула госпожа Ван. – Ведь послезавтра день рождения моей племянницы!
Матушка Цзя стала припоминать, потом улыбнулась:
– Совсем я состарилась, все забываю, все путаю. Спасибо моей Фэнцзе! Она у меня вместо советника. Такое совпадение весьма кстати. Семья дядюшки нашей Фэнцзе пусть устроит праздник для всех, а семья Дайюй отпразднует день ее рождения!
– У бабушки все так складно, как в книге! – заявили все в один голос. – Неудивительно, что судьба даровала ей великое счастье!
В это время вошел Баоюй. Он слышал последние слова матушки Цзя и чуть не запрыгал от радости.
Обедали все вместе у матушки Цзя, было шумно и весело. Но рассказывать об этом мы не будем.
После обеда Цзя Чжэн возвратился из императорского дворца, куда ездил благодарить за милость, пошел поклониться в храм предков, а затем явился к матушке Цзя. Он даже не стал садиться и сразу вышел к гостям.
Во дворец Жунго непрерывным потоком шли родственники, у ворот сгрудились кони и коляски, в доме толпились знатные сановники. Поистине:
Через два дня состоялась церемония поздравлений. С самого утра приехали актеры. Перед гостиной матушки Цзя соорудили помост.
Мужчины в праздничных одеждах прислуживали снаружи у входа. Для родственников, явившихся с поздравлениями, накрыли столов десять, а то и больше, с угощениями и вином. Матушка Цзя выразила желание посмотреть новую интересную пьесу, и для нее поставили стеклянную ширму, отделявшую женскую половину от мужской. За ширмой тоже накрыли столы.
За главным столом сидели тетушка Сюэ с госпожой Ван и Баоцинь, за столом напротив – матушка Цзя с госпожой Син и Сюянь.
Два стола оставались свободными, и матушка Цзя приказала позвать девушек.
Вскоре Фэнцзе с целой толпой служанок привела Дайюй.
Одетая во все новое, она была так прелестна и грациозна, что казалось, сама Чан Э спустилась в мир смертных. С лица ее не сходила застенчивая улыбка. Сянъюнь, Ли Вань и Ли Ци хотели усадить Дайюй на почетное место, но она никак не соглашалась.
– Садись, садись, сегодня можно, – махнула рукой матушка Цзя.
– Разве у барышни Линь Дайюй сегодня тоже радостный день? – спросила тетушка Сюэ, вставая.
– Да, у нее день рождения, – улыбнулась в ответ матушка Цзя.
– Ай-я! Как же это я забыла! – воскликнула тетушка Сюэ и, подойдя к Дайюй, промолвила: – Прости мне мою рассеянность! Как только вернусь домой, пришлю Баоцинь пожелать тебе долголетия.
– Что вы, что вы! – воскликнула смущенная Дайюй.
Наконец все расселись.
Дайюй огляделась по сторонам и увидела, что нет Баочай.
– Как чувствует себя сестра Баочай? – спросила она тетушку Сюэ. – Отчего не пришла?
– Некому за домом присматривать, – ответила тетушка.
– Ведь у вас теперь есть невестка, – робко заметила Дайюй. – Можно было ее оставить. Видимо, сестре Баочай не захотелось идти, потому что здесь очень шумно. А я так по ней соскучилась!
– Спасибо тебе за заботу, – ответила тетушка Сюэ. – Она часто вас всех вспоминает. Непременно велю ей в самое ближайшее время навестить тебя и сестер!
Пока они вели разговор, девочки-служанки наполнили вином кубки, поднесли закуски. А немного спустя начался спектакль.
Первые два акта были поздравительными. Когда же начался третий, на сцене появились золотой отрок и яшмовая дева[6]. Отрок размахивал флагом, дева – драгоценным бунчуком. Они ввели под руки молодую женщину в одеянии из перьев всех цветов радуги, с черной повязкой на голове. Женщина пропела несколько тактов и ушла. Никто не знал, что это значит, но кто-то громким голосом объяснил:
– Этот акт называется «Ушедшая в мир иной», он из новой пьесы «Дворец Жуйчжу». Содержание пьесы следующее: Чан Э спускается в мир людей, где должна выйти замуж за простого смертного, но, к счастью, этому помешала богиня Гуаньинь, и Чан Э покинула мир, не успев выйти замуж. В этом акте показано, как она вознеслась на луну. Вы ведь слышали, какую она поет арию:
Четвертый акт назывался «Есть отруби», а пятый «Бодхисаттва с учениками переправляется через реку». Во время этого акта на сцене появились призрачный город и башни, поднялся шум.
В самый разгар веселья из дома Сюэ прибежала запыхавшаяся служанка и сказала Сюэ Кэ:
– Второй господин, поспешите домой! И госпоже надо ехать! Случилось несчастье!
– Какое несчастье? – встревожился Сюэ Кэ.
– Дома все узнаете! – отвечала служанка.
Не успев попрощаться, Сюэ Кэ помчался домой. Тетушка Сюэ в лице переменилась от испуга и вместе с Баоцинь немедля уехала. Начинался переполох.
– Нужно послать людей следом, пусть разузнают, что там стряслось, – промолвила матушка Цзя. – Может, это и нас касается!
– Вы совершенно правы, – поддакнули остальные.