Он снова лег и вскоре уснул. О том, как прошла ночь, мы рассказывать не будем.
Утром Баоюй, как обычно, отправился в школу. Но, едва выйдя за ворота, вернулся в дом и позвал Шэюэ.
— Что случилось? — отозвалась Шэюэ, выбегая навстречу.
— Если придет Цзя Юнь, скажи, пусть ведет себя поприличней, — приказал Баоюй, — не то пожалуюсь бабушке и отцу.
Он уже собрался уйти, как вдруг увидел запыхавшегося Цзя Юня. Тот подбежал к Баоюю, приветствовал его и сказал:
— С великой радостью вас, дядюшка!
Баоюй вспомнил о том, что было в письме, и крикнул в сердцах:
— Опять явился меня тревожить?! Ну и нахал!
— Если не верите, дядюшка, поглядите за ворота, сколько там собралось людей!
— Ты о чем? — сердито спросил Баоюй.
В это время за воротами послышался шум, и Баоюй насторожился.
— Теперь видите, что я правду сказал, — произнес Цзя Юнь.
Тут у ворот кто-то крикнул:
— Вы что, порядка не знаете? Не положено здесь шуметь!
Снова раздались возмущенные голоса:
— Старого господина в чине повысили, а нам даже радоваться запрещают!
— Не в каждом доме такое случается!
Наконец Баоюй понял, что отца повысили в чине и люди пришли поздравить его. Нечего и говорить, что радости Баоюя не было предела.
Он продолжал свой путь, когда Цзя Юнь догнал его и спросил:
— Ну что, рады? А впереди у вас еще большая радость — свадьба!
Баоюй густо покраснел и плюнул с досады.
— Бессовестный! Уйди с глаз моих!
— Как это понять? — смутился Цзя Юнь. — А я думал, вы не…
— Что «не»? — оборвал его Баоюй, и Цзя Юнь не посмел сказать больше ни слова.
Учитель встретил Баоюя с улыбкой и промолвил:
— Слышал, твоего отца повысили в чине! Мог бы сегодня не приходить в школу.
— Я скоро уйду поздравлять батюшку, — отвечал Баоюй.
— Иди прямо сейчас, иди же! Отпускаю тебя. Только смотри не озорничай! Ты хоть и взрослый, а должен брать пример со своих старших братьев!
Баоюй поддакнул и ушел. У вторых ворот ему встретился Ли Гуй.
— Хорошо, что вы пришли, второй господин! — сказал Ли Гуй. — Я уже собирался за вами в школу!
— А кто приказал? — поинтересовался Баоюй.
— Старая госпожа, — ответил слуга. — Она велела искать вас в саду, а барышни сказали, что вы в школе, и просили передать учителю, чтобы отпустил вас на несколько дней — пока будут принимать поздравления. Еще я слышал, что по этому поводу пригласили актеров, и они дадут представление.
Они миновали вторые ворота и вошли во двор. Лица служанок сияли улыбками.
— Что вы так поздно? — сказали Баоюю служанки. — Скорее идите к старой госпоже, поздравьте с радостным событием!
У матушки Цзя собрались почти все. Не было только Баочай, Баоцинь и Инчунь.
Захлебываясь от радости, Баоюй поздравил матушку Цзя, госпожу Син и госпожу Ван, поздоровался с сестрами и обратился к Дайюй:
— Ты уже выздоровела, сестрица?
— Выздоровела, — слегка улыбнувшись, отвечала Дайюй. — Говорят, и ты прихворнул. Как сейчас себя чувствуешь?
— Как-то ночью вдруг заболело сердце, — сказал Баоюй, — а потом прошло, и я отправился в школу, даже некогда было тебя навестить.
Дайюй, не дослушав, повернулась к Таньчунь и о чем-то с ней заговорила.
— Глядя на вас, не скажешь, что вы целые дни проводите вместе, — засмеялась Фэнцзе, обращаясь к Баоюю и Дайюй. — Обмениваетесь вежливыми фразами, точь-в-точь как хозяин с гостем.
Все рассмеялись. Краска стыда залила лицо Дайюй, она растерялась, но после некоторого молчания воскликнула:
— Ничего вы не понимаете!
Снова раздался взрыв смеха.
Фэнцзе поняла, что сболтнула лишнее, и уже хотела перевести разговор на другую тему, но тут Баоюй вдруг сказал Дайюй:
— Представь, сестрица, какой наглец этот Цзя Юнь…
Сказал — и сразу осекся.
Все еще громче рассмеялись, а потом спросили:
— Что же ты замолчал?
Дайюй не знала, что ей хотел сказать Баоюй, и стала насмехаться над ним вместе со всеми. Ответить Баоюю было нечего, и он, улыбаясь, произнес:
— Я слышал, пригласили актеров. Когда же они приедут?
Все продолжали смеяться, в упор глядя на Баоюя.
— Ты слышал, ты и скажи, — произнесла Фэнцзе. — Зачем у нас спрашивать?
— Сейчас сбегаю расспрошу, — промолвил Баоюй.
— Погоди! — остановила его матушка Цзя. — Там люди пришли с поздравлениями, увидят, что ты носишься, — засмеют. Не серди отца, у него великая радость!
— Слушаюсь, — ответил Баоюй и степенно вышел.
Матушка Цзя обратилась к Фэнцзе:
— Кто говорил, что пригласили актеров?
— Второй дядя. Он и приглашал. Послезавтра счастливый день, и он хочет устроить чествование старой госпожи, господина и госпожи, — отвечала Фэнцзе. — Кроме того, день не только счастливый, но и праздничный! Послезавтра…
Она умолкла, поглядев на Дайюй. Та улыбнулась.
— И правда! — воскликнула госпожа Ван. — Ведь послезавтра день рождения моей племянницы!
Матушка Цзя стала припоминать, потом улыбнулась:
— Совсем я состарилась, все забываю, все путаю. Спасибо моей Фэнцзе! Она у меня вместо советника. Такое совпадение весьма кстати. Семья дядюшки нашей Фэнцзе пусть устроит праздник для всех, а семья Дайюй отпразднует день ее рождения!
— У бабушки все так складно, как в книге! — заявили все в один голос. — Неудивительно, что судьба даровала ей великое счастье!
В это время вошел Баоюй. Он слышал последние слова матушки Цзя и чуть не запрыгал от радости.
Обедали все вместе у матушки Цзя, было шумно и весело. Но рассказывать об этом мы не будем.
После обеда Цзя Чжэн возвратился из императорского дворца, куда ездил благодарить за милость, пошел поклониться в храм предков, а затем явился к матушке Цзя. Он даже не стал садиться и сразу вышел к гостям.
Во дворец Жунго непрерывным потоком шли родственники, у ворот сгрудились кони и коляски, в доме толпились знатные сановники. Поистине:
Через два дня состоялась церемония поздравлений. С самого утра приехали актеры. Перед гостиной матушки Цзя соорудили помост.
Мужчины в праздничных одеждах прислуживали снаружи у входа. Для родственников, явившихся с поздравлениями, накрыли столов десять, а то и больше, с угощениями и вином. Матушка Цзя выразила желание посмотреть новую интересную пьесу, и для нее поставили стеклянную ширму, отделявшую женскую половину от мужской. За ширмой тоже накрыли столы.
За главным столом сидели тетушка Сюэ с госпожой Ван и Баоцинь, за столом напротив — матушка Цзя с госпожой Син и Сюянь.
Два стола оставались свободными, и матушка Цзя приказала позвать девушек.
Вскоре Фэнцзе с целой толпой служанок привела Дайюй.
Одетая во все новое, она была так прелестна и грациозна, что казалось, сама Чан Э спустилась в мир смертных. С лица ее не сходила застенчивая улыбка. Сянъюнь, Ли Вань и Ли Ци хотели усадить Дайюй на почетное место, но она никак не соглашалась.
— Садись, садись, сегодня можно, — махнула рукой матушка Цзя.
— Разве у барышни Линь Дайюй сегодня тоже радостный день? — спросила тетушка Сюэ, вставая.
— Да, у нее день рождения, — улыбнулась в ответ матушка Цзя.
— Ай-я! Как же это я забыла! — воскликнула тетушка Сюэ и, подойдя к Дайюй, промолвила: — Прости мне мою рассеянность! Как только вернусь домой, пришлю Баоцинь пожелать тебе долголетия.
— Что вы, что вы! — воскликнула смущенная Дайюй.
Наконец все расселись.
Дайюй огляделась по сторонам и увидела, что нет Баочай.
— Как чувствует себя сестра Баочай? — спросила она тетушку Сюэ. — Отчего не пришла?