Он отпустил меня, и я упал.
Потом меня отвели в камеру и еще раз очень сильно избили. Потом мне дали отлежаться пару дней и выкинули на улицу. Весь город показывал на меня пальцем, все надо мной смеялись, мальчишки кидали в меня пустыми банками из-под «колы», меня обзывали дураком. Я вернулся в гостиницу, но служащие гостиницы отказывались вернуть мои вещи, требовали оплаты номера и камеры хранения. Тут еще появился низколобый и стал говорить, что мне лучше не ехать домой: Круг и Скачок сразу велят меня убить. «Разве ты работаешь не на них?» — спросил я, и низколобый показал удостоверение капитана уголовного розыска. «Я вернусь все равно, — твердо сказал я. — Там моя родина, а здесь мой сон!» Низколобый пожал плечами, но распорядился, чтобы мне выдали вещи, и в тот же день я входил в привокзальный кабак в своем родном городе.
Я попросил повариху, соседку, подругу моей сестры, открыть холодильник. Она открыла, и точно, в самом конце его, у дальней стены висела огромная бычья туша. С помощью поварихи, бицепсы которой были толще моего бедра, я снял тушу с крюка. Открыл свою сумку и вытащил купленную по дороге электрическую пилу. Пила взвыла, во все стороны полетели ошметки бычьего мяса, и вскоре мои усилия были вознаграждены: туша развалилась, а внутри нее действительно лежали бриллианты, золото и валюта разных стран. Я выбрал колечко потолще, с камнем покрупнее и подарил поварихе, потом ссыпал добычу в мешок из-под сахарного песка и отнес домой.
Там меня ждали плохие новости: Круг и Скачок, получив сообщение, что оперативники разобрались с их должниками, решили, что я повел двойную игру, и взяли братишку в заложники. Делать было нечего и я решил связаться с ними через своего одноклассника, которого попросил выяснить: сколько денег нужно бандитам, чтобы они не просто отпустили братишку, но и больше ни ко мне, ни к моей семье не приставали. Оказалось — четыре пачки долларов, три бриллианта средних размеров и два слитка золота. Я передал требуемое, братишку отпустили, а все, кто когда-то хлопал меня по плечу в кабаке, да и сам Круг со Скачком стали проситься ко мне на содержание. Но я купил дом у того же самого моря, возле которого располагался город моего сна, перевез туда отца, мать, братишку и сестру, и стали мы жить в свое удовольствие. Так и окончилось мое первое путешествие, путешествие из своего сна в чужой».
Все за столом оживленно заговорили, начали обсуждать тяжелые испытания, что выпали на долю Половинкина-второго. А Половинкин-первый был рассказом так тронут, что повернулся к бедолаге со словами: «Вот ведь как бывает, а?!», но к Половинкину-первому подошла бывшая жена заместителя начальника политчасти столовой и предложила совершить небольшую романтическую прогулку по близлежащему парку. Половинкин-первый машинально взглянул на часы: время поджимало, Абуянчикова наверняка уже не находила себе места. Это не ускользнуло от внимательного взгляда дамы, и она, более всего ценя в людях верность, честность и приверженность идеалам, не стала настаивать, а предложила машину с шофером, который бы отвез каждого куда кому надо. Бедолага бросил на Половинкина-первого раздосадованный взгляд — мол, если тебе надо, то поезжай, я-то не прочь остаться, а если надо, пройдусь с этой кралей вместо тебя, — но потом кивнул и нехотя поднялся.
4
Дневной тяжелый физический труд, вечерние возлияния, вкусная еда и увлекательная история Половинкина-второго сыграли свою роль: Половинкин-первый тихо задремал в мягких объятиях кожаного сиденья дорогого автомобиля. У него на коленях лежал упакованный в красивую бумагу подарок от любезного хозяина дома, Половинкина-второго.
Такая же по размерам коробка лежала и на коленях бедолаги, и бедолага хотел бы, по примеру Половинкина, заснуть, но не мог. Он размышлял об успехе, об удаче. О том, что одним все плывет в руки, а другим не удается ничего, наоборот, все из рук уплывает, даже принадлежащее им искони. И в этом бедолаге виделся если не закон жизни всех, то закономерность жизни своей. И бедолага, глядя на проносившиеся мимо домики и заборы, думал, что между законом и закономерностью действительно большая разница, ибо закон непреложен, всеобщ и абстрактен, а закономерность допускает отступления, носит частный характер и конкретна.