— Мне очень нужна твоя помощь! — воскликнула девушка.
— С радостью для вас постараюсь.
Барышня Инь протянула ныряльщице двадцать лянов серебра и говорит:
— Это только задаток. Если сделаешь то, что нужно, получишь еще денег.
Сунь Сань была довольна и спросила, что прикажет госпожа. Та удалила из комнаты всех слуг и говорит:
— Сегодня на реке Цяньтан правители Ханчжоу и Сучжоу устраивают праздник на воде, и одна гетера собирается броситься в реку, чтобы покончить с собой. Притаись где-нибудь и спаси ее. Утащи под воду и доставь на берег, а потом спрячь в укромном месте, только не попадайтесь на глаза жителям Ханчжоу — будет беда. Сделай все, что в твоих силах. Если удастся ее спасти, я тебя щедро отблагодарю.
Ныряльщица отнесла домой полученные деньги и пошла на берег реки. Уселась и принялась наблюдать за кораблями и лодками гуляющих. Все было спокойно до того часа, как солнце скрылось за горами на западе. И тут Сунь Сань увидела, как красивую гетеру увлекают в маленькую лодку. «Это неспроста! — решила она, нырнула в воду, доплыла незамеченной до этой лодки и притаилась под ее днищем. В лодке заиграла музыка, потом кто-то пробежал на нос и бросился в воду. Сунь Сань увидела в воде красавицу, подплыла к ней, схватила и потащила за собой. Только проплыв не то шестьдесят, не то семьдесят ли, она перевела дух. Гетера не подавала признаков жизни. Пора было выбираться на берег. Сунь Сань знала, что людей в этом месте не должно быть, поэтому очень удивилась, заметив невдалеке рыбацкую лодчонку, а в ней двух мужчин, державших остроги и распевавших песни. Сунь Сань окликнула их:
— Помогите, добрые люди!
Оборвав песню, рыбаки налегли на весла и подплыли к ныряльщице. Сунь Сань взобралась в лодку и вытащила из воды бездыханную Хун — волосы растрепаны, лицо бледное. Уложив поудобнее гетеру и отжав на ней одежду, ныряльщица уселась и стала ждать, когда спасенная очнется.
Рыбаки спрашивают:
— Что это за красавица и какая беда с нею приключилась?
— Не знаю, — отвечает Сунь Сань. — Я ныряла за жемчугом и вдруг увидела, как девушка тонет, вот и спасла ее. А вы куда путь держите?
— Мы рыбаки, все наши пути по воде идут. Много мы видели утопленников, но чтобы в таком безлюдном месте — это в первый раз. Поблизости здесь даже жилья никакого нет, что с этой красоткой делать-то?
— Подождем, пока не очнется, — отвечает Сунь Сань, — а там решим.
Она принялась с силой растирать руки и ноги гетеры в надежде привести ее в чувство. Через некоторое время Хун открыла глаза и слабым голосом спрашивает:
— Кто вы, моя спасительница?
— Не говорите лишнего, — шепчет ей на ухо Сунь Сань, — сначала придите в себя.
И ныряльщица обратилась к рыбакам:
— Добрые рыбаки, солнце уже закатилось, жилья не видно. Девушка очень слаба, ей что до жизни, что до смерти одинаково. Уж коли приходится заночевать в лодке, не дадите ли чего, чтобы укрыть красавицу от ветра и росы?
Рыбаки дали женщинам камышовую циновку и бросили якорь. Наступила ночь. Когда рыбаки по видимости уснули, Сунь Сань придвинулась к Хун и тихонько спрашивает ее:
— Вы знаете дочь правителя Ханчжоу, барышню Инь? От удивления Хун даже приподнялась. А после того как Сунь Сань поведала о поручении, которое дала ей дочь правителя, гетера глубоко вздохнула, и слезы ручьем полились по ее щекам.
— Меня зовут Хун, — вымолвила она и подробно рассказала своей спасительнице, как и почему решила распроститься с жизнью. Сунь Сань глаза вытаращила.
— Так вы знаменитая Хун из зеленого терема?
— А что вы про меня знаете? — удивилась в свою очередь Хун.
— У вас есть служанка по имени Лянь Юй? — улыбнулась Сунь Сань.
— Да! — еще больше поразилась Хун. Сунь Сань взяла Хун за руку и говорит:
— Я приемная мать Лянь Юй. Много слышала от нее про вас, а вот вижу впервые. Никогда не смела я зайти в ваш терем, больно уж облик мой безобразен, но почитаю вас за доброе сердце. Видно, Небу было угодно, чтобы только в беде вашей я вас встретила и разглядела!
Хун прониклась благодарностью к Сунь Сань, женщины поутешали друг друга и начали засыпать. А была уже глубокая ночь, и луна скрылась. Вдруг ныряльщица услышала разговор рыбаков. Один шепчет другому:
— Не пойму, что это за женщины, надо их поостеречься.
Второй отвечает первому:
— На днях я ходил в Ханчжоу торговать рыбу, и в одном зеленом тереме видел девицу, ну точь-в-точь наша молодица. А сейчас, подслушав их беседы, не сомневаюсь, что она знаменитая гетера по имени Хун.
Первый рыбак говорит:
— Не помню уж, сколько лет я разбойничаю в этих краях. Так и прожил жизнь бобылем. А эта гетера и вправду красотка что надо. Нельзя упустить случай. Если мы прикончим старую, то вторая, слабосильная девчонка, достанется нам без труда.
Ужаснувшись, Сунь Сань прошептала на ухо Хун:
— Попались мы — из огня да в полымя, как говорят! Но кто мог знать, что эти рыбаки — убийцы?
Хун в ответ:
— Небо отвернулось от меня, нет смысла противиться его воле. Но может, ты придумаешь, как нам спастись?
Сунь Сань говорит:
— Мне по силам справиться только с одним, двоих я не одолею, нужна ваша помощь. Как быть?
Хун помолчала и молвит:
— Мне, видно, все равно умирать время пришло, но ты попробуй спастись. Вот мой план.
И она объяснила Сунь Сань, что той нужно делать. Женщины притворились крепко спящими. Не прошло и минуты, как один из рыбаков дернул за камышовую циновку. Ныряльщица испуганно вскрикнула и бросилась в воду. А рыбак, не найдя под циновкой Хун, заорал:
— Эй вы, ваша жизнь в наших руках! Коли покоритесь, останетесь в живых, не покоритесь — убьем!
А Хун сидит на носу лодки и смеется.
— Слушайте, рыбаки! Хоть и молода я, но в любви опытна. Потому сопротивляться не стану. Только ведь вас двое, а я одна. Пусть кто-то один из вас ко мне подойдет, я согласна.
Один из рыбаков, тот, что был помоложе и поздоровее, шагнул было к ней.
— Я тебя увезу с собой!
Но не успел он договорить, как тот, что остался позади, пронзил его острогой и свалил за борт. Сунь Сань подплыла к убитому, выдернула из его спины острогу, взобралась в лодку и метнула страшное оружие во второго рыбака. Тот камнем пошел на дно. Тогда она перерубила канат якоря и предоставила лодку воле судеб. Занялся рассвет, и свежий ветер погнал лодку к далекому берегу. И вдруг, словно небо раскололось или земля разверзлась, началась буря. Она продолжалась полдня, и когда утихла, а женщины успокоились и посмотрели вокруг, — то увидели только воду, земли ни клочка…
Долго еще плыла по прихоти волн и ветра лодка, пока на горизонте не поднялась зеленая гора. Женщины взялись за весла и направили лодку к ней. К вечеру они добрались до берега. Заросли камыша, за ними домик. Хун и Сунь Сань вытащили лодку на песок и пошли к дому. Постучали в ворота, вышел человек в странном одеянии и с мрачным лицом, на котором прятались под нависшими бровями глаза, и, подозрительно оглядев незнакомок, недружелюбно спросил:
— Кто вы такие и зачем пожаловали?
— Мы из Цзяннани, нас застигла буря и вот прибила сюда. Как называются эти места? — с поклоном ответила Сунь Сань.
— Это южное море Начжа, а страна называется Тото. Отсюда до Цзяннани по суше тридцать тысяч ли, а по воде целых семьдесят тысяч будет, — сказал хозяин домика.
— Мы чудом избежали смерти, дороги домой не знаем. Не позволите ли денек передохнуть у вас? — попросила Сань.
Человек с мрачным лицом повел женщин к дому и показал им место для ночлега на террасе. У дома были каменные стены и камышовая крыша. На террасе лежали травяные циновки, сидеть на которых было непривычно и неудобно. Смеркалось, когда хозяин принес им еду — какую-то кашицу из сушеных плодов, вонючую рыбу и жесткие коренья. Сунь Сань пожевала немного, а Хун отказалась, потому что есть эту пищу было невозможно, и легла спать. Но пережитые волнения не давали обеим заснуть.