Итак, недолгий вагонный плен закончился. Глубоко вдохнув июньский воздух свободы, пахнущий разнотравьем, пылью и тормозными колодками, наш путешественник, пройдя по потрескавшемуся теплому асфальту перрона, зашагал вдоль вокзала к выходу. После поезда его немного покачивало, но, несмотря на произошедшие жизненные потрясения последнего времени, сердце радостно прыгало, а грудную клетку распирал восторг, который Апранин еле сдерживал, боясь показаться ненормальным.
Дело в том, что время от времени он приезжал на свою малую родину, правда, в основном по печальному поводу, связанному с уходом из жизни близких людей. Но он приезжал на автомобиле и совершенно по другой дороге. И хотя машины у него теперь уже не было, безусловно, Юрий мог бы поехать привычной дорогой автобусом, но он, сделав приличный крюк, специально отправился на поезде. Он поехал тем самым путём, которым пятилетним пацаном, вообще впервые явился в этот город, и который покинул после окончания школы. Получалось, что за последние почти тридцать лет, он впервые оказался у старого вокзала.
Вертя головой и плохо разбирая детали, Апранин старался угадать произошедшие перемены в том, что снилось ему по ночам и грезилось наяву, со временем дополняемое фантазией взамен уходящей памяти. Но детские воспоминания всегда были обрывочны, не четки и сумбурны, а эта явь, окружавшая его сейчас, была конкретна, подробна и поднимала в душе его такую тёплую и щемящую волну, что он боялся утонуть в собственных чувствах.
Лето и детство
Лето, дорогой читатель, это совершенно другая жизнь, вернее, это и есть жизнь после долгого сонного зимнего забвения.
Население маленького провинциального городка увеличивается в эту пору в несколько раз за счет приезжающих родственников, разбросанных по всему белому свету.
Представьте себе, самая чистая речка в области, обилие зелени, овощей и фруктов, воздух, настоянный на луговых травах и сосновой хвое, парное молоко и дружелюбие аборигенов – что еще нужно, чтобы в полной мере отдохнуть от городской суеты.
Малолетнее население также вырастает многократно, завязываются новые, по-детски быстрые знакомства, переходящие из лета в лето в дружеские и продолжающиеся иногда многие годы, и уж почти наверняка согревающие воспоминаниями всю оставшуюся жизнь.
Городское высокомерие приезжих, неприязнь и недоверие местных быстро проходят, освобождая место простым человеческим отношениям. Люди открываются, и всё лучшее, может быть доселе дремавшее в них, просыпается и находит свой выход.
Вечером, когда огромная розовеющая луна протискивается в недвижной, пропитанной июньским цветением, атмосфере на темнеющее небо, в городок со стороны реки по центральному местному «бродвею», ведущему на мост, лениво, растянувшись на сотни метров, вступает стадо коров. Воздух, колеблемый маятниками хвостов, наполняется пылью, протяжным мычанием, запахом парного молока и неизбежным «ароматом» коровьих лепешек, которые, как мины, разбросаны по всей дороге. Отпускники, плетущиеся с пляжей усталой вереницей, настороженно поглядывают на буренок, и тоже продираются в этом потоке, отмахиваясь руками от пыли и запахов, тщетно пытаясь обойти дорожные сюрпризы.
Но испортить настроение не реально. День, проведенный у ласковой речки на траве или на песке возле сосен, с большим пакетом кисло-сладкого «белого налива», незабываем.
Приняв теплый душ, прямо в саду из разогревшейся за день бочки, закрепленной на столбах среди яблонь и выкрашенной в черный цвет для лучшего солнечного разогрева, все садятся ужинать. Это тоже здесь же в саду на принесенных из дома стульях и табуретах, за покрытым белой скатертью и прозрачной клеёнкой столом.
Под фонарь, который подвешен на проволоке, протянутой между грушей и антоновкой, слетаются комары и ночные бабочки со всей округи. Но на них уже никто и не обращает внимания, машинально отмахиваясь от вампиров веточками березы или пучком глухой крапивы. Идет трапеза, позвякивают стаканчики и завязывается разговор.
Первые звезды, поблескивая сквозь нависающую листву, слушают и слушают бесконечные истории, рассказы и жизненные случаи, дыхание и биение сердец близких людей встретившихся после долгой разлуки, людей, которые никак не могут наговориться и насмотреться друг на друга!