На этот раз охранник не колебался.
— В семь часов каждое утро.
— И в это время вы обнаружили ночного сторожа, Альберта Хакельсмита, во вторник утром?
— Все верно, — ответил охранник Виктор. — Нашел его связанным на полу. Через несколько минут подошел мистер Гламп, хранитель музея. Приказал мне бежать за полицией, так я и сделал. Констеблям понадобилось почти два часа, чтобы понять, что пропало.
— Волшебный Карбункул, — продемонстрировала осведомленность Уна. Она снова расстроилась при мысли, что вор мог получить силу магического камня. Потом одернула себя тем, что заклинание, которое запускает магию, давно утеряно, но это не слишком помогло.
— Ага. Выставочная витрина была разбита, — продолжил Виктор. Воры больше ничего не взяли.
Уна посмотрела мимо охранника, пытаясь увидеть часы в коридоре. — Не пора ли открыться?
Охранник обернулся.
— О, смотрите-ка. Вы правы.
Он сделал шаг в сторону, пропуская Уну войти.
— Спасибо, Виктор, — поблагодарила девушка и направилась вверх в библиотеку.
Охранник провожал ее взглядом и качал головой, сообразив, что только что проболтался, сам того не желая.
— Я никогда не был подозреваемым, ведь так? — крикнул он вслед Уне.
— Не могу знать, — ответила Уна. — У инспектора Уайта хорошо получается обвинять невинных людей.
Она оглянулась и увидела, как раздражение на лице охранника сменила тревога.
— Очень умно с твоей стороны, — прокомментировал Дьякон, когда они поднимались по ступенькам. — Но я не вижу в этом смысла. Что это нам дает?
— Не знаю, — сказала Уна. — Но это хорошая информация. Это дает нам временные рамки. Пострадавший, мистер Альберт Хакельсмит, подвергся нападению около девяти часов вечера, а затем был обнаружен в семь часов на следующее утро. — И снова она подумала о том, что имя Хакельсмит было ей как-то знакомо. — Кстати, что мы знаем о ночном стороже?
Дьякон замолчал, как будто искал правильную информацию. Через мгновение он выдал:
— Согласно справочнику «Темная улица в лицах» Альберт Хакельсмит является ночным сторожем Музея истории волшебства и работает там почти десять лет. Это единственная зарегистрированная работа. Холост, живет один. Он сын Венделя и Ванды Хакельсмитов, известных гробовщиков.
Уна толкнула дверь библиотеки.
— Что еще?
— Почти ничего. Ходят слухи, что его родители, чета Хакельсмитов, были вампирами. Но это не доказано и, вероятно, слухи ходят оттого, что Хакельсмиты связались с мертвецами, чтобы прокормиться. — Дьякон начал хихикать, будто только что съюморил.
Уна бросила на ворона неодобрительный взгляд и тут же вспомнила, где она слышала эти имена раньше. Конечно же, Хакельсмиты, будучи гробовщиками, занимались похоронами не только Униного отца, но также и ее матери и сестрёнки.
Она резко остановилась, размышляя, как тесен мир на Темной улице.
— Ты заблудилась? — послышался знакомый голос. Это была Мэри Тишински, толкающая тележку с книгами в дальний конец комнаты.
— Нет, — ответила сыщица, но затем, поразмыслив, добавила, — на самом деле, да. Ты можешь показать дорогу в отдел искусств.
Мэри указала на стену книг возле справочного стола, а затем остановилась. Она посмотрела, словно собиралась что-то сказать. Она рассматривала Уну некоторое время, а потом тихо сказала:
— Спасибо, что не выдала мой секрет матери. Возможно, когда-то она поймет, — Мэри жестом указала на тележку, полную книг. — Но до тех пор, моя жизнь — это раскладывание книг по полочкам. Кстати, я тут подумала, та еда, которую нам подавал ваш слуга-фей прошлым вечером…. Я знаю, я съела ее, и мне понравилось, но в действительности я ничего не помню. Все было, как во сне. Разве это не странно?
Уна кивнула.
— Знаешь, у меня было такое же чувство сегодня утром. Я предполагаю, что это должно быть волшебные ингредиенты и волшебная техника приготовления, которая каким-то образом начисто стерлась из памяти. Я спросила Самулигана об этом, и он сказал, что сделал это нарочно… ради доброго дела.
— Доброго дела? — спросила Мэри, явно озадаченная.
У Уны была точно такая же реакция с утра.
— Для доброго дела, он сказал. Если бы я не сделал так, тогда вы стали бы сравнивать всю еду с моим шедевром, и ни одна еда с ним не сравнилась бы. Вы совсем бы перестали есть, потому что все блюда стали бы пресными, тусклыми и скучными. Ингредиент беспамятства позволит в будущем любое блюдо оценивать по достоинству, как и должно быть.
Уна поразилась эльфийской интуиции. Самулиган действительно был мастером волшебства.