Уна поблагодарила Мэри и направилась к выходу. С книгой подмышкой девушка протиснулась через библиотечную дверь и чуть не столкнулась с отцом Мэри на ступенях, ведущих в музей.
— Хо-хо! Смотрите, куда вы едете, мисс! — сказал мистер Тишински.
Они вдвоем слегка потанцевали, пытаясь обойти друг друга.
Возможно, именно потому что Уна была так расстроена, тем, что не обнаружила никакого ключа к разгадке, кто был вором, и она не смогла остановить себя, чтобы не ляпнуть?
— А что вы прячете, мистер Тишински?
Мистер Тишински резко остановился.
— Прошу прощения!?
Его очень морщинистое лицо нахмурилось, глаза прищурились под полями его шляпы.
— Будь осторожна, — прошептал Дьякон ей на ухо.
Уна проигнорировал его.
— Мистер Тишински, вчера я нечаянно услышала, как вы говорили жене, что вы что-то спрятали. Что это было?
Мистер Тишински продолжал пристально на нее смотреть, на его лице застыла маска гнева. Наконец-то он сделал шаг к ней и начал щелкать костяшками. Уна не могла понять, была ли это просто нервная привычка, или он пытался угрожать. В любом случае, это было довольно неприятно.
Девушка отступила к лестничным перилам, а Дьякон угрожающе надул грудь на ее плече.
Мистер Тишински ткнул пальцем в нее.
— Не сунься не в свои дела.
Уна держала книгу перед собой как щит. Глаза мистера Тишински быстро скользнули по обложке, а затем, словно осознав, что он делает, он покачал головой и повернулся к ней спиной, исчезая за библиотечными дверьми. Уна быстро выдохнула и положила руку на перила, чтобы успокоиться.
— Это было безрассудно, — прокомментировала ворон. Он стряхнул перьями и вернулся к нормальному размеру. — Что имеется у тебя, чтобы ему вот так противостоять? Он мог бы быть одним из розанчиков-воров, насколько мы можем судить.
Уна кивнула. Она начала спускаться по лестнице.
— У мистера Тишински и его жены, конечно, был доступ к этой книге. Кто знает библиотеку лучше, чем библиотекарь? Как ты думаешь, он узнал книгу, когда я ее подняла?
Дьякон покачал головой.
— Понятия не имею.
Уна скривилась.
— Я тоже не могу сказать. Это случилось слишком быстро.
Дьякон выглядел задумчивым.
— Но опять же, у них обоих есть алиби на ночь кражи.
Уна толкнула двери музея и прищурилась от дневного света.
— Предположительно у них есть алиби, но мы в этом не можем быть уверены. В конце концов, у Мэри тоже было предположительное алиби, но она солгала, не так ли?
— Ты думаешь, мама и папа также врут?
— Существует такая возможность. Мы должны узнать больше об этом ихнем книжном клубе и посмотреть, действительно ли Тишински присутствовали в ночь кражи.
Ворон несколько раз щелкнул клювом.
— Могу ли я предположить, что ты потратишь, по крайней мере, некоторое время на подготовку к следующему боевому испытанию.
— Как, разве ты не думаешь, что я прекрасно справлялась до этого? — удивилась девушка.
— Ты справилась довольно хорошо, по словам твоего дяди…. но это не помешает.
Уна остановилась у тротуара и посмотрела на Самулигана, который терпеливо ждал сверху на карете. Он выглядел так, словно завис в каком-то трансе. Его темные глаза, казалось, не сосредотачивались ни на чем в частности, но рот слегка скривился в озорном изгибе, и Уна не могла не задаться вопросом, готовится ли эльф к испытанию, которое будет позже в тот же день. Она поежилась, взглянув на него.
— Возможно, ты прав, Дьякон. — прошептала Уна. — Если Самулиган готовится к испытанию, я, должно быть, хочу сделать то же самое. — А потом повысила голос, который, казалось, вырвал Самулиган из оцепенения, добавила: — Но сначала, мы должны забрать дядю Александра и миссис Карлайл. Мы должны посетить предвыборный митинг.
Глава 9. Митинг
— Дай подумать, — сказал миссис Карлайл. — Это он там. Тот, что в цилиндре.
Уна, Дьякон, Волшебник и миссис Карлайл приблизились к толпе людей, окружающих сцену. Самулиган, который, казалось, не интересовался человеческой политикой, остался с лошадью и каретой.
Солнце садилось, освещая парк словно зеленый ковер, превратив тени под деревьями в гостеприимное убежище.
Миссис Карлайл указала на растущую толпу, но Уна точно знала, о чем говорила горничная. Уна заметила потрепанный цилиндр Адлера и поношенный плащ еще у входа в парк. Он стоял на краю толпы рядом с сестрой, Исидорой и их матерью, мадам Айри, знаменитой портнихой.
— Может, ты нас представишь, — попросила горничная.
Уна покраснела.