— Всем спасибо, что пришли, — прокричала Молли Моргана Мун, перекрикивая аплодисменты. Движением она попросила у толпы тишины, но зрители были слишком взволнованы. Ликование только возрастало. Миссис Мун продолжала улыбаться, когда она бросила взгляд на мужчину в цилиндре. Он улыбнулся в ответ, словно прием понравился ему так же, как и ей.
— Кто это? — поинтересовалась мисс Крейт, обернувшись к миссис Карлайл.
— Джентльмен возле нее? — уточнила миссис Карлайл. — Так это ее муж.
Дьякон дал справку:
— Мистер Джон Давид Мун. Он был владельцем биржевой компании, которая несколько лет назад накрылась. Мун Инвестментс. Боюсь, они переживает трудные времена.
Уна посмотрела на прекрасный наряд пары и почти царственный воздух и сказала:
— Кажется, они довольно славно восстановились.
— Внешность может быть обманчивой, — сказал Дьякон, — Ты, как никто другой должна понимать это.
Уна нахмурилась.
— Ну, тогда, откуда у них деньги на все это? — Она указала на сцену и впечатляющие украшения.
— Хороший вопрос, — сказал Дьякон.
Наконец зрители начали успокаиваться, и голос Молли Моргана Мун был слышен над толпой.
— Спасибо всем, что пришли. Огромное спасибо. Для меня большая честь быть здесь.
Когда толпа успокоилась, Уна заметила невысокого лысеющего человека рядом со сценой. Он махал руками в воздухе, словно пытался привлечь внимание миссис Мун. Она, похоже, не замечала его, но ее муж Джон Дэвид Мун заметил. Улыбка на лице Джона Дэвида резко сползла, когда он подошел к краю сцены.
Пока, казалось, все глаза присутствующих были обращены на Молли Моргана Мун, которая начала свою речь из благодарности различным членам сообществ за поддержку, Уну сильно отвлекал мужчина на краю сцены, чтобы нормально слушать. Так получилось, что она находилась на той самой стороне сцены, что и он и могла наблюдать за выражением раздражения на лице Джона Давида Мун, когда он присел, чтобы поговорить с ним. Они разговаривали шепотом — слишком тихо, чтобы их мог кто-то услышать — но с того места, где находилась Уна, было четко видно, что эти двое ссорятся.
Мистер Мун покачал головой, угрожающе указывая пальцем на лысеющего человека. Уна с любопытством наблюдала за этими двумя, так как обмен любезностями возрастал. Девушка размышляла, как бы ей приблизиться, чтобы она могла услышать о чем те двое спорят, когда еще одно событие привлекло ее внимание у входа в парк.
Группа из тридцати или около того опоздавших довольно громко пронеслась по всему парку, большинство из них держали над головой надписи. Только когда они подошли ближе, Уна смогла их прочесть.
На большинстве плакатов были надписи «Предадим совет» или его вариации, хотя, затерявшись среди всех, были в избытке и более грубые надписи, такие как «Женщины, знайте свое место!» или «Не голосуйте за юбки!»
Уна вздрогнула, увидев выражение на лицах мужчин, держащих плакаты. Они были полны ненависти и ярости. Те, кто не нес лозунги, держали грубо сделанные дубинки.
— Ох, ничего себе, — ошалел ворон.
Миссис Карлайл резко выдохнула.
— Великий Освальд, назревает бунт!
При упоминании слова «бунт» многие из зрителей со стороны Уны повернулись, чтобы увидеть приближающуюся толпу.
— А это что такое? — поинтересовался Адлер.
— Мы должны все оставаться спокойными, — ответил Волшебник.
Неожиданно, но именно слово «спокойный» вызвало у зрителей большую реакцию, нежели слово «бунт».
— У них дубинки, — закричал кто-то.
— Бежим, — заорал другой.
Горстка зрителей сделала именно это, пробираясь в дальний конец парка, который, казалось, был сигналом для толпы сердитых мужчин, готовых бежать прямо в толпу.
— Но там же женщины и дети, — сказала Уна, шокированная от вида надвигающейся волны размахивающих дубинок и кулаков.
— Я считаю, что в этом и дело, — сказал Волшебник, схватив Уну и потянул ее к себе.
— Мы должны что-то сделать, — сказала Уна. — Люди пострадают… или хуже.
Она увидела, как Молли Моргана Мун начала оглядываться со сцены, чтобы понять, что это за волнение. Большинство людей из толпы были готовы бежать, а сборище бунтарей было почти рядом.
Крики испуга смешались с воинственными криками людей с дубинками.
— У тебя есть палочка, Уна? — торопливо спросил Волшебник.
Рука девушки скользнула в карман платья и вытащила увеличительное стекло отца.
— Отлично. Барьер Хексинджера должен сделать свое дело, — сказал Волшебник, вытаскивая свою палочку и нацеливая ее на пространство между приближающейся шайкой и рассеивающейся толпой. Та счет три.