ИШТВАН: Неужели вы не были тем Вельзевулом, обещанным бабушкой? Я не верю в это определение странности. Наистраннейшая вещь - это искусство.
БАЛЕАСТАДАР: Но не то, которое вы создаете. Это обыденная странность, которой себя дурит столько художников. Имеют успех - и ладно, но через 200 лет их никто ни играть, ни читать, ни смотреть не захочет. Они существуют для того, чтобы надоесть людям, и жизни, и искусству. От них ничего не останется.
ИШТВАН: Я не хочу быть одним из них. Я предпочту перестать творить. Хотя это было бы страшной мукой.
БАЛЕАСТАДАР: Вам не нужно еще ни от чего отказываться. Лучше рискнуть всем: или - или.
ИШТВАН: Но как это сделать? Чем рискнуть? Я абсолютно бессилен, ибо не знаю, с чего начать. Может, выйти на скалу где-то на горе Чикля и броситься с нее вниз, как идиот, или на большой скорости перебежать перед кошицким гонцом, или выпить 5 литров чешской водки - вот это доступные риски.
БАЛЕАСТАДАР: Вы трус? Правда?
ИШТВАН: Да - и что с того? Перестаньте меня мистифицировать.
ШАКАЛЫЙ: Я снова чувствую интерес к жизни. Несмотря на то, что ужасно страдаю из-за этой медноволосой бестии, не думаю пока что об этом так отравляюще.
РИО-БАМБА: Попробуйте ее поколотить, господин барон. Это иногда помогает в романах - может, поможет и в жизни.
ШАКАЛЫЙ: Пробовал - хорошее битье ничего не дает. Вы не понимаете меня, мой добрый Рио-Бамба. Она моя и ни в чем мне не отказывает. Но завладеть ею я не могу. Не знаю, что есть ее душа, не знаю даже, есть ли она вообще. Как же можно завладеть тем, чего нет?
ИШТВАН: Господа, может, об этих делах потом поговорим? На первом плане тут вещи действительно куда более интересные, которые и вас косвенно касаться могут. Может, все еще изменится совершенно невиданным доселе образом.
БАЛЕАСТАДАР: Да - я не вру, не говорю символично и ни во что не верю, несмотря на то, что чувствую себя на том свете, хм - как бы это сказать - довольно странно - но не так, чтобы уже смочь поверить...
КРИСТИНА: Во что? В то, что вы Вельзевул?
БАЛЕАСТАДАР: Хотя бы в это - за недостатком чего-то получше.
КРИСТИНА: Что за печальная маниакальная чушь...
БАЛЕАСТАДАР: Подождите-подождите! - Не нужно быть излишне реалистичным в жизни. Когда Рио-Бамба, дядя господина Иштвана, рассказал мне в первый раз целиком эту, так называемую, мордоварскую легенду, я с нее только посмеялся. Но потом начал думать и думать над этим снова и снова без конца, и в конце концов что-то во мне внутренне вывернулось, что-то, о чем я подсознательно знал как бы во сне. Моя жена перестала для меня существовать, хоть - но это меньшее из всего...
БАБУШКА: Вот, это - именно это.
БАЛЕАСТАДАР: Прошу, не перебивайте. Я почувствовал в себе что-то странное, какую-то убежденность, что я откуда-то знаю все это и что я должен увидеть эти окрестности. Сейчас я купил здесь виноградники через моих агентов, а теперь уже три дня жду тут Иштвана.
КРИСТИНА: Вот и есть у вас свой Вельзевул, господин Иштван. Выхода нет.
БАЛЕАСТАДАР: (не обращая на нее внимания) В конце концов, речь не о том, являюсь я Вельзевулом или нет, что так сильно занимает госпожу Кристину, а о сонате. Я, собственно, пианист, только в жизни разминулся со своей профессией. Но я всегда мечтал о ком-то, кто бы воплотил мои идеи - сам я даже не знаю, какие - чувствую их в себе, как один большой патрон, для которого у меня нет ни фитиля, ни запала.
КРИСТИНА: Именно, запала нет, а притащился сюда аж из Бразилии.
ИШТВАН: Подождите, госпожа Кристина.
КРИСТИНА: Новый кандидат на то, чтоб свихнуться...
БАЛЕАСТАДАР: (заканчивая свою тему) И когда я узнал, что в этих краях есть музыкант, к тому же племянник моего Рио-Бамбы, я знал уже, по сути, все. Ибо почему его дядя стал моим управляющим, почему Иштван, семилетним мальчиком, убежал из Рио в Пешт сразу после приезда? А? Это не случайности. Нужно только иметь смелость попробовать.
КРИСТИНА: Попробовать, не получится ли случайно сойти с ума - за недостатком лучшего занятия.
БАЛЕАСТАДАР: Можно и так сказать. Но если мы все сойдем с ума, то всё станет другим, несмотря на то, что наши отношения останутся теми же, то есть если мы просто изменим систему координат...
КРИСТИНА: Я, собственно, сдала аналитическую геометрию, и ваши сравнения мне не импонируют. Раньше такую смену системы координат называли просто бзиком...
БАЛЕАСТАДАР: (грозно, потеряв терпение) Довольно этого девчачьего щебетанья! Сегодняшний вечер не случайный. Я этого всего ждал еще там, в Бразилии. В знойные ночи в городе, когда с улицы горячий вечер доносил звуки гитары, или в тиши пампасов, когда моя семья давно уже спала, мечтал об этих ваших гнусных горах и заваленной шахте и о тебе, Иштван.