– У вас есть давний приятель в Бостоне?
– Как выяснилось, да.
– Что он делал в прошлый вторник? Вы спросили?
– Я знаю, что понедельник и вторник – его выходные дни.
– Сколько ни говоришь с человеком, но, напои его, и узнаешь что-то новое.
– Френк, я хотел бы побыстрее закончить этот разговор.
– Вы могли бы и не звонить.
– Извините, что разбудил вас.
– Пустяки. Я всего лишь заполняю время сном.
– Я не могу заставить представителя бостонской полиции по контактам с прессой выслушать меня.
– А кто представляет нас сегодня?
– Некий капитан Хольман.
– А, ну конечно. Он только и может, что говорить от лица полиции.
– Он звонит каждые пятнадцать минут, сообщая все новые факты, но меня слушать не желает.
– Вы же знаете, кто такой представитель полиции по контактам с прессой: человек с двумя ртами и одним ухом, аномалия. Так что вы хотели бы ему сказать?
– У меня тоже есть интересная информация. Наших репортеров в Чарльзтауне, возможно, поболе, чем фараонов.
– Уже и наших. Кажется, вы удалились от дел, мистер И. Эм. Флетчер.
– Послушайте, Френк. Все очень просто. Одиннадцать поджогов после семи вечера. В основном старые дома, несколько складов, церковь. Никакой связи.
– В домах не живут?
– Нет.
– Вот вам и связь.
– Согласен. На третьем, пятом, седьмом, восьмом и девятом пожарах найдены двухгаллонные канистры из-под бензина «Астро». Такие продают на автозаправках на случай, что у вас кончится бензин прямо на дороге.
– Знаю.
– Я послал репортера, чтобы он выяснил, нет ли таких же канистр и на остальных пожарах.
– А разве в службе выявления поджигателей пожарной охраны еще не обратили на это внимания?
– Нет. Они заняты обычным делом. Наблюдают за зеваками. Не слушают репортеров, показывающих им канистры. Фотографируют.
– Их методы мне знакомы. Утром они встретятся, сравнят полученные результаты, будет чем заняться, пока принесут кофе.
– Поджигателя надо изловить этой ночью.
– Согласен. Дым загрязняет атмосферу.
– Здания горят вокруг Фарберского Холма. Более-менее равномерно по периметру. Первый пожар зафиксирован с севера, второй – с юга, далее – на северо-западе.
– Не завидую пожарным. Метаться из стороны в сторону, туда и обратно. Могу представить себе, какие там транспортные пробки.
– Я посмотрел на карту района. В его географическом центре, на углу Брид – и Экорн-стрит расположена бензозаправка.
– И вы хотите сказать мне...
– На карте не указано, какой компании принадлежит бензозаправка, поэтому я послал туда репортера.
– Он не столкнулся с пожарной машиной?
– Френк, это бензозаправка «Астро».
– Так кого мы ищем?
– Молодого парня, который работает на бензозаправке «Астро» на Брид – и Экорн-стрит. Его смена закончилась в шесть часов.
– Почему молодого?
– Очень уж он быстро перемещается. Через ограды. По крышам.
– Да, для этого нужно отменное здоровье, так что, скорее всего, он молод. Не жалуется на ноги.
– И имеет свободный доступ к канистрам с бензином «Астро».
– Хорошо, Флетч, – Флинн понизил голос. – Сейчас надену штаны и поброжу по Чарльзтауну. Может, чем-нибудь и помогу. С детства терпеть не могу пожаров.
– Я знаю.
– Скажите мне, Флетчер. Поймав этого поджигателя, мы так же выясним, что именно он – убийца Рут Фрайер?
– Спокойной ночи, Френк. Когда поймаете парня, позвоните в «Стар», хорошо?
– Я прослежу, чтобы это сделал капитан Хольман.
– Попросите его рассказать обо всем Джеку Сандерсу.
– Обязательно. Как вам известно, я – за тесное сотрудничество с прессой.
ГЛАВА 27
В воскресенье утром Флетч сел в «форд», не торопясь поехал на Фентон-стрит, без труда нашел дом 58. Машина с двумя детективами в штатском следовала за ним, как привязанная.
Спал он четыре часа в одной из комнат для гостей.
Вернувшись, он не стал беспокоить гостью, расположившуюся в его постели.
Дверь квартиры 42 открыла Люси Коннорс.
В широкой юбке и простенькой блузке. Без косметики, без украшений.
– Мистер Хед?
– Да, – кивнул Флетч. – Из журнала «Трэ».
Взгляд Люси прошелся от одной его руки к другой в поисках камеры или диктофона.
– Благодарю, что вы позволили мне прийти. Тем более, в воскресное утро.
– Я не рискнула бы пригласить вас в другое время. К чему улучшать свою репутацию.
Обычная квартирка, с одной или двумя спальнями. Маленький обеденный стол в углу гостиной. Вдоль стены, рядом с ним, стереопроигрыватель, полки с пластинками.
У противоположной стены – старый дешевый диван, перед ним – коврик, у дивана – просиженное кресло.
Окно без занавесей занимало четвертую стену. Из картин – лишь репродукция Ренуара над диваном.
– Марша, – представила Люси вторую женщину.
Плоскую, как доска, хрупкую, в джинсах, тельняшке с закатанными до локтей рукавами. Черные, блестящие волосы, стрижка под пажа, кожа прозрачная, как у чисто вымытого ребенка.
При появлении Флетча она не шевельнула ни головой, ни телом.
Ее черные глаза вперились в его, выражая скорее любопытство и вызов, но не враждебность.
– Доброе утро, Марша, – поздоровался Флетч.
– Не хотите ли кофе, Мартин?
Люси явно нервничала. Еще бы, ее новый образ жизни экзаменовал профессионал.
– Если вы тоже будете пить, не откажусь.
– Мы уже позавтракали, – Люси опустилась на диван, у ног Марши.
Флетч сел в кресло.
– Я рад, что вы согласились на интервью, Люси. Люди должны знать, через что вы прошли.
– Никто не хотел меня понять. Ни родные, ни друзья. Ни Барт. Я-то надеялась, что Барт меня поймет, поэтому ничего от него и не скрывала. Он же воспринял все это как личное оскорбление.
Она взяла Маршу за руку.
– В общем-то, Мартин, мне совершенно безразлично, понимает кто меня или нет.
– Разумеется, – Флетч прокашлялся. – Вы решили свои проблемы. Другие – нет.
Взгляд Марши потеплел.
– Боюсь, большинство людей думает, что это болезнь. Я о том, что мы с Маршей живем вместе. Как прыщи или грипп, или что-то еще, приходящее и уходящее, – Люси еще крепче сжала руку Марши. – Полагаю, я прошла и через эту стадию. Но почему вы интересуетесь мною, а не Маршей?
– Меня интересует и Марша. Но вы старше по возрасту. Были замужем. Получается, вам пришлось многим пожертвовать, я имею в виду материальные ценности, чтобы жить с Маршей. Я также думаю, что ваша жизнь изменилась более разительно, чем у Марши.
– Вы, конечно, правы. Марше повезло. Она всегда была маленькой лесбиянкой, – Люси тепло улыбнулась Марше. – Начиная со школы. Все эти душевые после хоккея на траве, не так ли, Марша? – она вновь повернулась к Флетчу. – Марша училась в частной школе, получила куда лучшее образование, чем я. С девочками она начала спать с двенадцати лет.
Марша молчала.
– Мне же пришлось пройти через все муки ада. Господи, сколько же я натерпелась.
– Расскажите мне об этом, – Флетч достал из кармана блокнот и ручку. – Расскажите мне о всех «муках ада».
– Как миссис К.?
– Именно так.
– И я смогу прочитать текст, прежде чем вы передадите его в редакцию?
– Можете не сомневаться.
– Ладно, – Люси шумно выдохнула. – Дерьмо, – не выпуская руки Марши, Люси посмотрела на нее. – Начало вам, конечно, известно. Милая девушка. Хорошо воспитанная. Цель жизни определена. Роль уготована. Мы жили в Уэствуде, лужайка перед домом, лужайка за домом, гараж на две машины. Папе принадлежало автомобильное агентство. Мама была невротичкой, обожала таблетки. Да и сейчас глотает их пригоршнями. Своего старшего брата, Джека, я ненавидела. Пустой, жестокий. Великий хоккеист. Колол белку иголками. И меня тоже. Мерзавец.