Время действия: Двадцатое второе января, время восемь часов утра. Место действия: Дом правительства, кабинет президента.
Гын Хе в раздражении бросила распечатку на стол. Та, проскользив по столешнице и удачно миновав все препятствия, упала на пол. Страницы с текстом разлетелось на пол кабинета.
— Аджжжж, — прошипела президент и пошла собирать листы. Собрав их, аккуратно положила на край стола и нажала кнопку вызова секретаря. Буквально через несколько секунд, открылась дверь и та прошла в кабинет.
— Госпожа президент? — совершив поклон, с вопросительной интонацией произносит она.
— Сделай две больших чашки кофе и принеси к нему печенье на двух человек, — потребовала Гын Хе.
— Пару минут, — секретарь поклонилась и вышла.
Опять взяв распечатку, президент бегло просмотрела основные моменты.
— «Такое ощущение, что в Корее существует только эта дрянная девчонка. Все новости, имеющие максимальный рейтинг, только про неё. Вот откуда эта змея вылезла.» — Президент вздохнула и передёрнула плечами.
Раздался осторожный стук в дверь.
— Войдите, — резко крикнула Гын Хе, не в силах сдержать раздражение.
Дверь открылась и секретарша вкатила сервировочный столик Расставила привезённое на столе и собралась уходить.
— Меня ни для кого нет. Ни кого не пускай, кроме Чон Сун Силь. Она должна сейчас прийти, — приказала президент.
— «Где–то должен же быть переломный момент, от которого пошли негативные изменения? Может Сун Силь что–то нарыла?.» — Отхлебнув глоток кофе, думает она. — «Если это понять, может что–то можно будет изменить?»
— К вам госпожа Сун Силь, — сообщает секретарь по селектору.
— Хорошо. Пусть заходит.
— Анъён, — войдя в кабинет и кланяясь, поздоровалась Сун Силь.
— Анъён. Проходи, присаживайся, — вяло махнув рукой, Гын Хе указала на стул, расположенный напротив неё. — Вот твоя чашка кофе. Есть печенье. Судя по твоему уставшему виду и мешкам под глазами, прошедшие сутки для тебя были, мягко говоря, не очень. Давая слегка позавтракаем, а потом поговорим.
— Спасибо! Я действительно не завтракала да и не ужинала тоже. Как–то было не до того.
Минут десять они неторопливо перекусывают, перебрасываясь ничего не значащими фразами. Процедура почти медитативная и Гын Хе удалось задавить своё раздражение. Наконец кофе с печеньем закончились и президент начала разговор.
— Тебе удалось что либо выяснить? Почему ситуация вышла из под контроля?
— Кое что удалось. Я очень много гадала на Агдан, разными способами и все гадания показали, что она находится под защитой каких–то высших сил. Судя по панике мудан, к которой я ходила, а она очень сильная и с любыми духами может справиться довольно легко, можно сделать вывод, что Агдан покровительствует кто–то из богов. Кто точно, выяснить мне не удалось. Мне кажется, как бы не сама Гуань Инь, — Сун Силь передёрнула плечами, как будто бы от сильного озноба. — Самое печальное состоит в том, что определить, находится ли человек под защитой высших сил, практически не возможно, пока эти силы не проявили недовольство. Я это определить не смогла и сама себя загнала себя в ловушку. Тебя тоже сильно подставила. Прости меня, — Сун Силь встаёт и делает глубокий поклон.
— Садись, — морщится Гын Хе. — Я уже тебя простила. Ещё во время прошлого разговора. Ты смогла узнать, можно ли что–то изменить? С какого момента начала меняться наша судьба? Ведь до этого всё шло гладко.
— Да, выяснила. Изменения начались в тот момент, когда министерство иностранных дел, что бы отвлечь внимание граждан от своей ошибки с переименованием моря, устроило в прессе скандал с айдолами, особо атакуя Агдан из–за её высказываний. Ты дала им разрешение на эту акцию, а я поддержала её своими силами. Не смотря на все потуги МИДа по раздуванию скандалов в СМИ, министр иностранных дел был вынужден уйти в отставку, а с ним с постами расстались и его заместители и большое количество чиновников министерства. Это был сигнал для нас. Нам было необходимо уже тогда прекратить давление на Агдан и начать помогать ей. Тогда бы мы не пострадали. Об этом говорят гадания на прошлое. Я гадала несколькими способами и результат везде был один и тот же.
— Даже так. А что было бы, если бы мы стали помогать Юн Ми? — перебивает её Гын Хе.
— Было бы всё нормально. Я провела гадания и на этот случай. Они показали, что у нас всё было бы просто отлично. Я же, как полная дура, продолжала прессовать её и тебя вовлекла в этот процесс. И, что интересно, мои гадания в тот период показывали мне, что я действую правильно. Божественная сущность, видимо, пока не вмешивалась, а только наблюдала. Поэтому мои гадания и оказались не верными. Финальной точкой этого противостояния, оказалось осуждение Агдан за дезертирство. Тут–то сущность и вмешалась. Есть подозрения, что мы нарушили её планы и не наказать нас за это она не могла. Если ты помнишь, что три моих последних гаданий на Агдан, показали, что у нас намечаются проблемы. И чем позднее было гадание, тем больше проблем оно нам обещало. И тогда я тоже не поняла что нам хотят показать. Нужно было немедленно выпускать Агдан из тюрьмы. Тогда не было бы и сгоревшего ноутбука и утечки информации с него. Теперь же мне грозит тюрьма, а тебе импичмент и тоже, вполне возможно, тюрьма. Правда, мои гадания говорят, что если тебя и осудят, то за решёткой ты будешь находиться не очень долго. Тебя выпустят досрочно, а мне придётся отсидеть весь срок. Если бы ты не направила председателю Высшего Военного суда просьбу об освобождении Агдан, то для нас всё могло сложиться ещё хуже, чем теперь, — Сун Силь замолчала.