Юн Ми с грустным видом стоит посередине карцера, глубоко задумавшись.
— Ладно, снижаем темп и медленно, медленно, насколько это возможно, прорабатываем элементы и связки движений.
Тренировка продолжается до двух часов дня и прерывается прибывшим обедом. Открывается окошко и на полку ставят поднос с обедом. Надзирательница забирает поднос, оставшийся от завтрака. Только рука мелькнула. Лицом в окошке не светит.
— Подозрительно объёмный обед для карцера, судя по виду и весу. Смотрит Юн Ми на поднос. Если вспомнить вчерашний, отвратный ужин, то как–то подозрительно. Так, что мы имеем? Снимем крышечки. Оооо, наваристый супчик с картошкой, мясом и зеленью. Овощной салатик, куриные желудки с овощами и кофе с булочкой. Балуют меня. Странно, даже в столовой такой еды не было, а тут карцер.
Плотно покушав, Юн Ми решает опять полежать и отдохнуть. Почти четыре часа занятий привели к заметному утомлению. Все мышцы, отвыкшие от такой нагрузки, ныли. Да и плотный обед, располагал к отдыху.
Лежу, ни кого не трогаю, расслабляюсь помаленьку. Усталость потихоньку уходит, самочувствие улучшается, но опять появилось жжение в районе солнечного сплетения. Не сильно жжётся, однако, создаёт приличный дискомфорт. И макушку что–то припекает.
Примерно в это же время, в комнате охраны:
— Джин Хо, как ты думаешь, она нас простит и не будет проклинать? — шёпотом спрашивает Ми Сук. — Мы отдали ей один завтрак и обед из своих порций. То что ей должны были дать, есть почти невозможно.
— Даже не знаю что тебе сказать, — так же шёпотом отвечает Джин Хо. — Но в любом случае, сразу после прихода следующей смены, я иду к Мудан снимать проклятье. И тебе советую. Я зная одну, примерно в трёх кварталах отсюда живёт.
— Куда ж я денусь, я тоже пойду. Вдруг проклятье всё–таки есть. Ещё, надо бы сменщиц предупредить что бы вели себя с Юн Ми, в смысле, Мён Сон Хва, осторожнее, не грубили ей и не досаждали. Здоровее будут.
— Хорошо. Так будет лучше. По крайней мере, мы их предупредим и совесть наша будет чиста. А там, пусть сами смотрят. Мне, однозначно, сегодняшнего утра хватило.
Примерно в это же время.
— Аннён, Гын Хе, это Сун Силь. — Аннён, Сун Силь. — Что–то случилось? — Да, возникла тут проблема с нашей подопечной.
— Что опять натворила эта несносная девчонка?
— Она избила трёх своих сокамерниц. Сильно избила, с тяжёлыми травмами. Начальница тюрьмы передала нам видеозапись избиения и копии документов следствия. Я дала распоряжение, пока не давать делу ход. Очень нужно что бы ты всё посмотрела и тогда примем решение.
— Сун Силь, сегодня не получится. Мы вчера вечером с семьёй вылетели на Чеджу. Хотим немного отдохнуть. Извини, совсем замоталась и забыла тебя предупредить. Давай завтра, у меня в кабинете. В восемь утра.
— Я поняла. Аннён. Завтра в восемь.
— Аннён.
Время действия: десятое января, примерно три тридцать дня Дом начальницы тюрьмы.
После вчерашнего тяжёлого дня, начальница тюрьмы со своей дочкой и маленьким внуком заканчивают обедать. Внук пьёт сок, а она с дочкой, кофе.
В тюрьме тоже есть выходные. Сегодня начальство заслуженно отдыхает, а все возникающие по ходу службы вопросы, должна решать старшая смены надзирательниц и только в экстренном случае, она имеет право обратится к начальнице тюрьмы или её заместительнице. Раздаётся звонок телефона:
— Аннён, это Чон Сун Силь, — начальница на автомате встает и почти принимает стойку смирно. — Аннён, госпожа Чон Сун Силь, я вас внимательно слушаю.
— Я пока что не смогла проконсультироваться по интересующему нас вопросу. Человек, который может утвердить окончательное решение, отсутствует в Сеуле. Завтра мы этот вопрос решим. А подопечная, пусть пока посидит в карцере, подумает о своём поведении. Вы поняли?
— Да, госпожа, всё понятно.
— Ну, раз понятно, тогда ждите моего звонка завтра. Аннён.
— Аннён, госпожа Чон Сун Силь, — начальница облегчённо вздыхает,
— «Слава Гуань Инь,» — думает она. — «Сегодня не нужно ни куда бежать и предпринимать какие–то действия. Можно побыть дома и нормально пообщаться с дочкой и внуком, которые, последний раз, были у неё в гостях довольно давно.»