Когда с поклонами было закончено, Сонджу официально стала членом семьи Мун. Начиная с этого момента, её будут звать Женой Такого-то Мужа, Невесткой Такой-то Свекрови и, в конечном итоге, Матерью Такого-то Ребёнка, но никогда – Ё Сонджу. Она стала всего лишь приложением к другим людям без собственной личности.
Хотелось расплакаться. Она почувствовала рядом движение: люди вокруг вставали и садились обратно. На столы приносили еду. Перед каждым присутствующим ставили тарелки и миски. Щёлкали палочки для еды и звенели ложки. Какие-то женщины пытались убедить её поесть, но поскольку Сонджу была невестой, в основном её не трогали. Убаюканная нестройными голосами и смехом наряду с запахами людей, еды и алкоголя, она размышляла о том, как сильно её жизнь будет отличаться от того, что она себе представляла, и каково ей будет находиться вдали от всех событий в Сеуле.
Вероятно, прошло несколько часов, потому что дневной свет начал тускнеть. Кто-то уже кланялся и прощался, когда родители Сонджу тоже встали, чтобы уйти. Она стояла в передней и смотрела, как они прощаются. Её мать бросила на неё единственный взгляд, повернулась спиной, дотронулась до своей нефритовой заколки в волосах – и вскоре исчезла, пройдя через сад и двойные ворота. Сонджу подумала: родители бросили её, как ненужный багаж, оставив в гостях у незнакомцев. Какой стыд! Ярость затмила даже чувство страха, боли и тоски.
Закусив губу, она вернулась на своё место в комнате, где гости разговаривали друг с другом. Она опустила взгляд на горы и долины блестящих атласных складок своей юбки и подумала о простых временах, когда она дружила с Мису и Кунгу. В средней школе она однажды спросила Кунгу, лгал ли он когда-нибудь своей матери. Он ответил:
– Нет. Она говорит, что нужно иметь смелость всегда оставаться честным и действовать в соответствии с совестью. Только тогда в конце жизни у меня не будет сожалений.
В тот день, глядя на юношу, который никогда не лгал, Сонджу пообещала себе, что больше не соврёт снова. Она хотела стать достойной его дружбы. И вот к чему это её привело: её брак – сплошное надувательство. Ей придётся лгать, если её спросят, почему она вышла замуж за человека гораздо ниже своего статуса и живущего так далеко от Сеула. Она снова разозлилась на мать за то, что та поставила её в такую ситуацию.
Внезапно её плеча кто-то коснулся – она чуть не подпрыгнула от неожиданности. Оказалось, Сонджу не заметила, что уже стемнело, а комната почти пуста.
– Ты, наверное, ужасно устала, – Вторая Сестра улыбнулась и помогла Сонджу встать.
Сонджу проследовала за ней в другую комнату, где под низко висящей лампочкой лежал белый хлопковый матрас – так называемый йо. Сонджу отвернулась от кровати к противоположному концу комнаты, где у стены стоял большой шкаф и два одинаковых свадебных сундука, которые её мать прислала сюда неделей раньше.
Невестка помогла ей снять головной убор и верхнее одеяние. Когда Сонджу поблагодарила её, от долгого молчания собственный голос застрял где-то в горле и прозвучал чуждо. Поколебавшись, она сглотнула и, взглянув на невестку, спросила:
– Что дальше?
Бросив быстрый взгляд на Сонджу, Вторая Сестра ответила с улыбкой:
– Твой муж скоро придёт, – она показала на подушку на полу. – Можешь подождать здесь.
Сонджу медленно села на подушку рядом с красным одеялом. Мать столько говорила о браке – но так и не сказала ей, чего ожидать в первую брачную ночь. Взглянув на йо, затем на невестку, она спросила снова, на этот раз с лёгкой дрожью в голосе:
– Что дальше?
Брови женщины на долю секунды удивлённо взлетели вверх. Затем она запоздало улыбнулась.
– Согласно традиции, в первую брачную ночь муж разденет тебя. Будет кровь – знак того, что ты девственница и брак консумирован.
Почему у неё должна пойти кровь? Месячные закончились две недели назад. Неужели свадьба в этой деревне включала в себя какой-нибудь ритуал с порезами? Её дыхание участилось. Прежде чем Сонджу успела спросить, Вторая Сестра сказала:
– Я постелила для тебя дополнительную простыню на йо. Испачканную простыню желательно сохранить: наша свекровь может спросить о ней, – на мгновение она сжала ладонь Сонджу. – У тебя руки дрожат. Я бы побыла с тобой ещё, но, думаю, твой супруг уже ждёт.
Она отвернулась и прошла к двери.
Сонджу впилась ногтями в свои ладони, чтобы руки прекратили трястись, и сделала глубокий вдох, затем медленно выдохнула. Невестка помедлила, взявшись за ручку двери. Потом ушла, напоследок оглянувшись через плечо.